— Я должна рассказать ему всю правду о том странном положении, в котором я оказалась совершенно неожиданно, — пояснила она Катарине, убедившись, что Ян поведал жене всю ее историю.
— Ну конечно же, Элизабет отправит ваше письмо, — сказала Катарина. — Отдайте его прямо сейчас, тогда оно будет отправлено немедленно, а теперь идите в мастерскую и забудьте о всех неприятностях. Время — лучший судья, и я не сомневаюсь, что скоро все для вас изменится в лучшую сторону.
Франческа провела спокойный и плодотворный день в мастерской. С утра Ян тоже был там. Он рассказал ученице, что работает над каждой из своих картин по 9-10 месяцев. Это нисколько не удивило Франческу, так как работа Вермера была необыкновенно тонкой, и за каждым мазком скрывалась глубокая мысль. Днем он ушел по делам, однако у девушки было достаточно работы. Советы Яна пошли ей на пользу, и часть картины с изображением рыночной площади была уже готова. Франческа стала наносить мелкие мазки в виде уголков, как показывал ей Вермер. Она также запомнила его совет, как лучше изобразить листву на деревьях, накладывая синюю краску на желтую. Вермер сам любил использовать этот прием в своих работах. Однако при этом необходимо было помнить, что со временем голубой цвет станет преобладающим.
Как и накануне, после занятий Франческу поджидала Клара, которая тут же стала задавать ей различные вопросы. Было ясно, что Гетруд приказала ей каждый день расспрашивать о том, что происходит в доме у Вермеров. Однако девушку это не раздражало, и она охотно отвечала Кларе. Франческа чувствовала себя в мастерской Вермера гораздо свободнее, чем дома. Ведь там у нее было множество других забот. Мария и Грета часто отвлекали ее по различным домашним делам, нужно было ходить на рынок, принимать гостей и наносить ответные визиты. Здесь она была совершенно свободна и могла полностью сосредоточиться на своей работе. Так могло бы быть и в доме у Людольфа, но там ее внимание отвлекалось совсем по другим причинам. В присутствии Людольфа она чувствовала какую-то напряженность. Франческе все время казалось, что она пишет портрет тигра, готового в любой момент сделать смертельный прыжок. Кроме того, ее все время отвлекали мысли о Питере, пока они, наконец, не решили остаться просто друзьями. Франческа ни за что на свете не согласилась бы оказаться в доме Людольфа после смерти Амалии. Питер, наверно, уже начал делать новую планировку сада, но маленькая беседка, которую он хотел построить для Амалии, теперь была уже не нужна. Франческа радовалась в душе, что озорная хохотушка Сибилла скрасила последние дни Амалии.