— Я уже тогда любил тебя.
Франческа улыбнулась и снова поцеловала его ладонь, потом прошлась по комнате, осматривая окружающие ее вещи. Интуиция подсказывала ей, что нельзя тратить впустую ни единого мгновения из этих дорогих часов. Именно поэтому она и приехала. Людольф представлял собой столь злобную силу в ее жизни, что возможности побыть наедине с Питером, наверное, никогда больше не будет, несмотря на планы, которые они строили.
— Я смогу теперь представить тебя здесь, когда получу письмо из этого дома. Да, для тебя есть послание. — Она вернулась к стулу, на котором оставила свою сумку. — У меня письмо. Фрау де Хаут просила меня передать его. Прочти, не теряй времени.
Питер узнал почерк Нелтье и сломал печать. Пробежав глазами по листу бумаги, он снова сложил его и опустил на край стола.
— К счастью, ничего срочного, — сказал он.
— Где ты пишешь мне? — спросила Франческа.
— За столом в соседней комнате.
— Можно посмотреть на него?
— Пойдем.
Питер взял ее за руку. Комнаты располагались обычным образом — одна переходила в другую. В столовой, примыкавшей к кухне, на столе был оставлен холодный ужин, приготовленный одной местной женщиной, приходившел каждый день готовить и убирать, когда Питер жил в Харлеме. Франческа выразила желание умыться после поездки, и он проводил ее наверх, в спальню, где было все необходимое, включая и добротную старую кровать, окруженную пологом с трех сторон. Питер сказал, что во всех комнатах на верхнем этаже есть подобные кровати. Франческе рассказывали, что когда-то и в их доме были встроенные кровати, но когда ее родители поженились, Хендрик после очередного выигрыша в карты убрал их и заменил кроватями с пологом на столбиках, среди них было и то экстравагантное позолоченное ложе, которое он делил с ее матерью. Интересно, подумала Франческа, были ли на тех встроенных кроватях такие же резные навесы, что и над этой.
Питер спустился в столовую, поставил еще один прибор на стол и придвинул стул.
Франческа скоро появилась в темно-желтом бархатном платье, которое одевала на свадьбу Греты, а волосы связала лентой в пучок. Питер церемонно отодвинул стул, приглашая ее сесть.
— Если бы я знал, что ты сегодня вечером будешь здесь, я приготовил бы настоящее пиршество, — улыбаясь, сказал он.
— Да тут и так пир, — ответила Франческа.
Когда с блюд были сняты покрывающие их белые хрустящие салфетки, перед глазами предстали омары, копченое мясо, салаты, фрукты, хлеб, домашний миндальный торт и кувшин сливок.
Питер налил охлажденного белого вина, принесенного им из погреба.