Игнашка действительно нашел клад, но совсем не такой, какой искал. Его лопата выковырнула из земли небольшую прозрачную ампулу из темно-зеленого пластика. Надписи на ампуле честно предупреждали: «Осторожно! Не вскрывать! Бактериологическая угроза!» — но Игнашка читать не умел, тем более на языках других планет. Он не заметил ампулы, а второй удар его лопаты вообще расколол тонкий пластик.
Под вечер Игнашке вполне предсказуемо стало нехорошо. Он валялся на гнилой соломе своего спального места, смотрел на Бегдашича, который сидел перед свечкой, пытаясь кое-как залатать прореху в рубахе, и чувствовал, что его бросает то в жар, то в холод. Вдобавок, начали слезиться глаза; Игнашка протирал их кулаком, но это плохо помогало.
— Э, парень, что-то тебе не ладно, — подтвердил очевидное Тоша и благоразумно убрался спать в другой конец барака. Бегдашич посмотрел на хворого соседа и высказал предположение, что Игнашка подхватил легочный жабс: болезнь очень неприятную, но довольно быстро излечимую в хороших условиях. Разумеется, ни лекарств, ни нормальной еды никто бы Игнашке не дал, поэтому он положился на волю Заступника и постарался заснуть.
Утром его глаза слезились еще сильнее, и ко всему прочему добавился еще и кашель. Игнашка как мог оделся потеплее и вместе с верной лопатой отправился к котловану. Легочный жабс никому и никогда не давал отсрочки от работы, тем более тем, кто трудится на государевой стройке. Несмотря на отвратительное самочувствие, Игнашка работал лопатой по-прежнему быстро и ловко, и в земле ему мерещились золотые и серебряные кружочки монет.
Вечером Игнашка уже привычно потер глаза и увидел на пальцах кровь. Бегдашич закряхтел и ушел в дальний угол: так Игнашка остался без соседей и теперь словно лежал на особой, ничейной территории. Кашель усиливался, воздух с трудом проходил в горло, и кровавые слезы застилали мир темной пеленой.
Любому земному врачу хватило бы одного взгляда на Игнашку, чтобы поставить диагноз: болезнь Траубера, начальная стадия. Вызывающий ее синтетический вирус был специально создан для зачистки обитаемых планет под колонизацию, но так и не был использован: Иоахим Траубер синтезировал его в своей лаборатории буквально за год до полного установления Гармонии, а она потом заклеймила ученого как врага разума, совести и человеческого рода. Траубер был приговорен к Туннелю, а пробные капсулы, уже заброшенные на ряд планет, никто находить и изымать не стал, и болезнь Траубера — с описаниями симптомов и способов лечения — осталась только в учебниках для медицинских вузов.