И тогда, в полной темноте и тишине, когда я начал уже вновь различать далекое тиканье часов, женщина упала на пол. Мерцающее розовое сияние на миг задержалось над нею, словно благословляя. Затем и оно исчезло.
Все мы на мгновение застыли, потом послышались шаги инспектора Конроя. Он повернул электрический выключатель, и комнату залил яркий свет. Ничто в ней не говорило о недавнем сражении — лишь тело детектива и недвижная фигура женщины на полу. Рядом с нею стояла Дороти Кроуфорд, обретшая наконец счастье и покой.
Я подошел ближе и наклонился над женщиной. Она была мертва, но ее глаза и лицо излучали совершенное счастье и радость. На ее лбу, на руках и ногах не было ни следа ран!
Кожа была гладкой, как у младенца!
Глава двадцать первая Конец Куэя
Позже мы узнали, что случилось в ту ночь в старом доме покойного коллекционера в Грамерси-Парке. В одиннадцать вечера детективы Болтон и Тейлор разместились за столом в библиотеке. На крыльце дежурили трое полицейских в форме, готовые в любую минуту поспешить на помощь детективам. Хендрикс, дворецкий, находился в своей комнате на третьем этаже, где ему велено было оставаться, пока его не позовут.
Идол, это зловещее средоточие зла, причинившее неис-лимые горести и страдания, это ужасное изваяние, что доказало нам истинность древних и странных поверий, восседал в торжественном безмолвии на пьедестале в нише у окна.
На протяжении часа ничего не происходило. Детективы, следуя указаниям инспектора Конроя, сидели лицом к идолу и, таким образом, могли заметить малейшие признаки движения.
Когда часы пробили двенадцать, свет внезапно погас!
— Кто это сделал? — шепотом спросил Болтон. — Это ты?
— Нет, — отвечал Тейлор. — Что-то сейчас произойдет. Боже мой, Болтон! Гляди!
Идол двигался.
Громадная правая рука поднялась и чуть покачивалась в воздухе, едва видимая в лунном свете, что лился через окно.
Идол вдруг опустил руку, описав в воздухе широкую дугу; когда рука изваяния с лязгом ударила о колено, двери библиотеки распахнулись и в комнату осторожно пробрался Хендрикс, дворецкий. Лицо его покрывала мертвенная бледность. Он стал медленно подбираться к идолу, и Болтон вскочил на ноги, собираясь остановить слугу. Тейлор удержал Болтона за рукав.
— Погоди-ка! — зашептал он. — Посмотрим, что он будет делать!
Хендрикс медленно приближался к ужасному изваянию, которое начало вдруг издавать жалобные стоны, словно испытывало непереносимую боль и страх.
Дворецкий остановился и протянул руки к идолу.
— Брат! — проговорил он. — Брат! Я ничем не могу помочь!