К обеду все сидели под портиком в казарме. Места на лежаках были уже распределены, все ждали обеда и болтали о пустяках. В основном рассказывали всякую чушь, так за знакомство. Центурионы обошли подчиненных и выдали деревянные стаканы, деревянные миски, весьма прилично сделанные и ложки, если так можно было бы назвать без особой хитрости выстроганные дощечки с ручкой и плоской лопаткой на конце. Появление этого столового прибора вызвало волну шуток. Их называли 'лопатой', или 'ковырялкой'. Итальянец Паоло он же Марк Павел, тоже оказавшийся в их контубернии пытался разобраться над чем смеются русские и один из легионеров Сергей Хвостов - Марк Клит в новом варианте, объяснял ему на хорошем итальянском. Только сейчас Валерий понял, что ни в распределении, ни в чем другом здесь не было ничего случайного. Знания магов и организаторские способности коллег Полетаева виделись во всем.
Вскоре им принесли обед в котле. Буховцеву хотелось расхохотаться, когда он увидел кривые лица братьев по оружию. Принесенная еда имела знакомый запах, а именно запах разваренного зерна, а если быть еще точнее запах поросячего варева которое готовил дед для своих хрющек в деревне. Порции были гигантские и разваренная, молотая пшеница с чесноком, зеленью и какими-то специями была не так уж и плоха. По крайней мере для Буховцева. В легионах их учили питаться дрянью гораздо хуже. Однако другим пришлось тяжелее. Паоло нехотя ковырялся в миске и почти ничего не съев выбросил ее содержимое в отхожую яму за казармой. Другие съели не намного больше, хорошо еще что для питья была просто вода. Еще где-то около часа они прохлаждались под портиком, глядя на залитый солнцем тренировочный плац, потом центурионы позвали их к одному из строений лагеря. Там оказались тяжеленные, плетеные из толстых прутьев щиты и здоровые дубины - мечи. Начиналась обещанная Нолиным тренировка.
- Шаг вперед, полшага, удар снизу краем щита, выход вперед, коли мечом! - кричал центурион Гай Пиний
Они шагали вперед держа на опущенной вниз руке тяжеленный щит, прикрываясь им, коротким движением били нижним краем щита, видимо предполагалось по ногам, а потом с шагом вперед кололи. Делали они это уже в сотый раз. Солнце палило и с Буховцева сошло уже, наверное, сто потов. Руки онемели. Как левая, в которой он держал щит, так и правая в которой был меч. Казавшиеся в начале тяжелыми, теперь они были неподъемными.
- На исходную позицию.
Они возвращались на исходную позицию с каждым разом медленней, и если Буховцев шел, держа щит в руках, то многие просто волочили его по земле. За три с небольшим часа занятий это было уже четвертое упражнение, которое они делали, и сил уже больше ни на что не оставалось. 'Скучно не будет' - говорил Нолин. Да не скучно - это верно. Убегут ли они? Пожалуй, он завтра побежит первый. Если доживет - такие мысли были в голове Валерия, когда он шел на определенную ему позицию. Паоло едва держался на ногах и бросил бы все, если не его новые русские знакомые. Туника на нем промокла донизу и держать ровно щит он уже не мог. Другие были получше, сказывалась какая-никакая подготовка, но тоже на пределе. Центурионы на этот раз без доспехов и шлемов сновали между рядами, витисами поправляя ошибающихся и следя за очередностью действий. Нолин, тоже в одной тунике прохаживался в стороне и иногда приказывал по-латыни.