— Чего дерешься? — обиделся Зворыкин.
— Мало еще! — гневно сказал Рузаев. — Спустить бы с тебя портки да всыпать горячих.
— Угнал? — спросил Зворыкин, кивнув на машину.
— «Угнал»?.. Опять в тебе это бандитское!.. Всучили мне ее, терпеть не люблю эти буржуйские штучки!
— Много ты понимаешь!.. Экий красавец! «Роллс-ройс», — произнес он нежно.
Рузаев с удивлением глядит на друга. Никогда еще не видел он на его сильном лице такого растроганного выражения.
— Чудак ты, ей-богу! Ну, ладно, дыши — будут броневики?
Зворыкин кивнул, не сводя глаз с машины.
— Через неделю?
Снова кивок.
— Не врешь?.. Откуда ж возьмутся броневики, если материалов нету?
— Не твоя забота!.. — пробурчал Зворыкин.
— Разве у вас не отобрали награбленное?
— Отобрали… что нашли.
— Ну, черти! — расхохотался Рузаев. — Полезай! Домой подкину.
Зворыкин шагнул к машине, распахнул дверцу и ловким движением сорвал с сиденья спящего матроса.
— Вот гнида, щиток сапожищами измазал!
Одуревший со сна матрос ринулся было на свое место, но Зворыкин отшвырнул его прочь.
— Сам поведу! — сказал он властно. — Тебе, салага, в классных машинах не ездить.
— Это почему же? — обиделся матрос.
— Таких, как ты, в бочках с дерьмом возят, — отрезал Зворыкин, бережно протер щиток и тронул с места…
Машина остановилась у дома Зворыкина.
— Зайдешь? — спросил Зворыкин Рузаева.
— В другой раз. Делов по горло.
— Ну, тогда бывай.
— Погоди. — Рузаев покопался в кармане, достал театральные билеты, протянул Зворыкину.
— Пойдешь в Большой театр. Хватит тебе зверовать, приобщайся к культуре и горизонт расширяй.
— Есть расширять горизонт! — отчеканил Зворыкин.
…Зворыкин входит в дом. Он бледен, глаза горят.
— Алешенька! — кинулись к нему мать и Саня. — Пришел, родной!
— Почему никого не было на улице? — загремел Зворыкин. — Когда не надо, все околачиваются во дворе! Когда надо, хоть бы один черт видел, как я на «роллсе» к дому подкатил!
— Что ты, Алешенька, что ты? — лепечет Саня. — Чего ты плетешь?
— Успокойся, сынок, — вторит невестке Варвара Сергеевна. — Хочешь, я тебе щец горячих налью?
Они щупают Зворыкина руками, словно не веря, что он вернулся живым и невредимым, плачут и радостно смеются.
— Ну, хватит!.. Целый я весь, до последней гаечки, — отбивается от них Зворыкин. — Нешто Степан Рузаев даст друга в обиду?
— А он тебя сильно ругал? — спросила Варвара Сергеевна.
— Степка-то?.. — самодовольно переспросил Зворыкин. — Да он мне всю дорогу комплименты пел. У него на меня одна надежда. С твоей, говорит, головой, с твоим, говорит, техническим гением да самую малость подучиться — исключительный получится специалист!