– Всем по местам! – увидев красную ракету, проорал Борька Еремин и на одной ноге запрыгал к грузовику.
Перед этим он пережил не самые приятные минуты в своей жизни. До него доносились звуки боя. Он страшно переживал из-за того, что не может принять в нем участие и поддержать своих товарищей.
Аня перекрестилась, села за руль джипа и запустила двигатель. Девушка перевела рычаг управления коробкой передач из положения «Р» в «D», после чего разблокировала ручник, чуть прибавила газу и двинулась следом за грузовиком. Она лихорадочно крутила руль то влево, то вправо, едва ловила колесами дорогу, ежесекундно рисковала врезаться в дерево или свалиться под откос. Через сотню метров служительница Господа почувствовала себя спокойнее и к мосту подъехала достаточно уверенно.
То, что она там увидела, ее потрясло. Если прежнее место схватки, где ей и самой довелось пострелять из автомата, Аня толком и не видела, то у моста весь ужас беспощадной по своей ярости стычки предстал перед ней без прикрас. Окровавленные трупы, разбросанные то здесь, то там, вызывали внутреннее содрогание. Люди погибали от осколков гранат, автоматных очередей, ударов холодного оружия. У нее похолодело в груди при одной лишь мысли о том, что могли испытывать дети Господа нашего, на этом самом месте с ненавистью кидавшиеся друг на друга, ощущая единственное желание – убивать, убивать, убивать!.. Но она быстро справилась с шоком и поспешила к раненым.
Из всех десантников двигаться могли только Приберегин и Антохин. При активной помощи Ани спешно занялись перевязкой и введением медпрепаратов. Двое крестников Антохина тоже охали и взывали о помощи. Они получили серьезные, но не смертельные ранения. Одному Федька разворотил правое бедро, другому – левое.
Сестры Амалия и Феодора спустились с кузова грузовика и растерянно развели руками.
– Мы можем вам в чем-то помочь? – спросила Амалия, глядя на Серегу и Федьку, сноровисто орудующих перевязочными пакетами и шприцами.
– Вот этих двоих перевяжите и введите им промедол, чтобы копыта не откинули. – Приберегин кивнул в сторону раненых бандитов, потом протянул монахиням перевязочные пакеты и пару шприц-тюбиков.
Несколько мальчишек, тоже спустившихся с кузова, с расширенными от ужаса зрачками смотрели на окровавленных людей.
Ощутив на себе их взгляды, Федька оглянулся, вздохнул и резюмировал:
– Вот такая штука, ребятки, эта самая война. Эти люди пришли за чужими жизнями и поэтому потеряли право на свою собственную. Ну-ка, мальчики, быстренько наломали веток, и побольше!