— Ну, показывай свои хоромы!
Я шагнула вперед с таким лицом, что она невольно попятилась. Она прекрасно знала про курицу с отрубленной головой. О крепости моих нервов на Новой Риге ходили легенды, Анисья и сама этому способствовала, сплетничая с соседской прислугой о моих «подвигах». Как я ем сырое мясо и как держу Иван Иваныча, которого все боятся, в ежовых рукавицах. И я слишком долго была ее госпожой, чтобы она так быстро выдавила из себя рабыню. Условный рефлекс сработал: Анисья меня испугалась и подчинилась. Я беспрепятственно прошлась по квартире.
Она и в самом деле неплохо устроилась. Здесь недавно сделали ремонт, не бог весть какой, но стены чистенькие, на полу ламинат цвета гречишного меда, а кухня, куда я в итоге оттеснила Анисью, сияет новенькими блестящими панелями: керамическая плита, импортная сантехника, двухкамерный холодильник…
— Неплохо, — похвалила я. — Мне повезло меньше. В камере душно и тесно, да и вид из окна не очень. И почему такая несправедливость? Мы ведь на пару это сработали.
— Я не виновата, — заныла Анисья. — Это все Иван Иваныч.
— Он хотел надолго засадить меня в тюрьму и велел тебе дать против меня показания?
— Ну да, — кивнула она. — Вы ж не давали ему развод.
— Хватило бы и четырех лет, — усмехнулась я. — Пятнашку-то за что?
— Вы ж сами во всем виноваты…
— Вот что. Расскажешь мне все, поняла? Всю правду. Иначе я… — Я угрожающе потрясла у нее перед носом сумочкой, в которой, признаться, самой криминальной вещью была металлическая пилка для ногтей. И тут в диалог вступил перфоратор. Мы обе вздрогнули.
— Правду, какую правду?! — прокричала Анисья под аккомпанемент адского строительного инструмента.
— Я знаю, что на самом деле все было не так! — прокричала в ответ я. — Рассказывай, что случилось с Анжелой?!
— Что?!
— Не было никакого похищения, так?
— Да что вы такое говорите! — Она явно растерялась.
— Где она, отвечай!
— Да в морге, где ж еще!
— Ты мне врешь!
— Что?!
— У вас с Иван Иванычем не получится засадить меня за убийство!
Дрель на минуту стихла. Снизу прицеливались к новой стене, а наверху перешли к оклейке квартиры обоями. Но там еще было много чего сверлить. Я невольно напрягалась, ожидая, что грохот возобновится.
— И как только ты все это выдерживаешь? — посочувствовала я Анисье. — Здесь же невозможно жить! Адский шум!
— Мы, бедняки, люди привычные.
— Хватит комедию ломать! Я ни единому твоему слову не верю, поняла? И докажу, что братья в Анжелу не стреляли! Их заставили в этом признаться! Потому что есть криминальный труп и есть два алкаша, которые ни черта не помнят! Осталось найти дуру, которую можно выставить заказчицей убийства!