* * *
- Привет, Невилл!
- Привет, Гермиона.
Он ждал, что она пройдет мимо него к своей комнате, и оставит его одного в гостиной факультета. Ее наверняка ждали друзья. А у него нет друзей, только дневник, который он писал каждый день с того инцидента с миссис Норрис, и особенно с утра, когда они получили очень плохие новости. Но Гермиона не уходила. Она остановилась за его спиной (очень близко) и склонила голову так, что вьющиеся волосы коснулись его плеча.
- Что стряслось?
-Ничего, я просто устал, - ответил он тихо. В последнее время он часто чувствовал себя усталым, его вес стремительно таял, а под глазами залегли темные круги. Этот дневник будто высасывал жизненные силы. Невилл знал об этом.
Она осмотрелась, чтобы убедиться, что никого рядом нет, а потом села на пол возле его ног.
- Это из-за того, что случилось с Колином Криви, да?
Его глаза мгновенно наполнились слезами и он отвернулся. Он терпеть не мог плакать, и тем более - в гостиной факультета Гриффиндор, когда девушка сидит возле его ног. Он даже не был уверен в причине своих слез. Усталость ли, или вести о Колине…
- Я так растерялся, - начал объяснять он, сам того не желая. Слова просто лились из него, и он был поражен и заворожен тем, что причиной тому была Гермиона. - Со мной что-то случилось. Я стал лунатиком или еще что-нибудь… Я не могу…. Я не всегда могу вспомнить, что и где я делал. - Невилл начал плакать еще сильнее, сжавшись в кресле. - Все, что я помню, это то, что я пишу в этом чертовом дневнике. У меня начались галлюцинации. Я верю, что он действительно говорил со мной. Этот дневник зачарованный.
Гермиона смотрела на сокурсника с ужасом.
- Надо сказать кому-нибудь из профессоров. Они смогут помочь.
- Дело не только в этом. Возможно, что это я убил тех куриц.
- Что?
- Хагрид говорил как-то о том, что нашел мертвых куриц, и я думаю, что это я их убил. Пару раз я просыпался, а моя одежда была вся в перьях, кровь под ногтями… Я думаю… - он глубоко и судорожно вздохнул. - … что это я напал на миссис Норрис. - Он снова сжался в кресле. - И может быть, и на Колина. Что-то стряслось с моим мозгом, я чувствую, что случилось с Колином, но не могу вспомнить.
Он ненавидел себя. Он был провальным героем. Он жил в постоянной тревоге и страхе. Это его нужно было спасать. Он ревел перед девушкой, которую даже не знал толком, и не думал, что она его поймет. Но она продолжала сидеть возле него и слушать.
- Я должен рассказать обо всем Дамблдору, знаю, но мне так страшно. Он все время спрашивает меня о делах, а я отвечаю, что все ок’ей. Что мне ему сказать? Это все так запутанно….