Мистер Пириод приблизился к Николя, высоко подняв руку с изящно изогнутой кистью: манера бывшего работника министерства иностранных дел или на худой конец Британского содружества.
— Очень любезно с вашей стороны. Ваш приезд для меня — настоящая удача.
Они обменялись рукопожатиями.
— Я самый любопытный старикан на свете, — продолжал мистер Пириод, — и мне смертельно хочется узнать: вы ведь дочь Бэзила, не так ли?
Николя удивленно ответила, что так.
— Бэзила Мэйтленд-Майна? — деликатно уточнил мистер Пириод.
— Да, хотя приставка «Мэйтленд» меня не так уж вдохновляет.
— Ну это вы зря. Уважаемый старинный род. Такие вещи очень важны.
— Можно язык сломать.
— Не важно! Значит, вы дочурка старины Бэзила? Признаюсь, меня это очень радует, потому что ваш дед был одним из моих лучших друзей. Немного старше меня, правда, но он относился к тем солдатам старой школы, которые никогда не давали вам почувствовать разницу в возрасте.
Николя, помнившая своего деда как вздорного старого эгоиста, пробормотала что-то неопределенное. Мистер Пириод посмотрел на нее, склонив голову набок.
— А теперь, — сообщил он весело, — я должен вам кое в чем признаться. Не хотите присесть? Когда я обратился к знакомым и друзьям с просьбой порыться в своих записных книжках и порекомендовать мне человека, который умеет хорошо печатать на машинке, они назвали мне несколько имен, и я сразу выбрал именно вас. Угадайте почему?
У Николя были на этот счет свои подозрения, и ей стало не по себе. Но что-то в мистере Пириоде — может быть, его простодушие — вызывало в ней невольную симпатию. Николя знала, как следует отвечать на такой вопрос, поэтому добросовестно улыбнулась и покачала головой.
Мистер Пириод бодро уселся на ручку кресла и объяснил:
— Потому что почувствовал: мы с вами — как бы это поточнее выразить — сойдемся во взглядах. Будем говорить на одном языке. — Он помолчал и с улыбкой добавил: — Ну а про меня вы и так все знаете. Я просто ходячий анахронизм. Ледниковый Пириод, так сказать.
Николя рассмеялась, но невольно подумала, что наверняка он часто повторяет эту остроту.
Мистер Пириод присоединился к ее смеху.
— В общем, — заключил он, — скажу вам как сноб снобу: я безумно рад, что вы — это вы. Хотя такие вещи не следует говорить в наш демократичный век. — Он заговорщицки прикусил нижнюю губу и поднял плечи, образовав почти правильную дугу. — Однако не стоит забывать традиции, — наставительно добавил мистер Пайк Пириод.
— В агентстве мне толком не объяснили, в чем будет заключаться моя работа.
— Ну да, да! Потому, что они и сами не знают. Я кое-что задумал.