— Я никогда и не уходил.
— Тот, первый раз не считается: я была еще ребенком, и у меня не было выбора.
Казалось, она того и гляди заснет.
— Возможно, но, тем не менее, ты уехала, а я остался. Это не должно повториться.
— Хорошо, договорились. Но ты ни в коем случае не должен уходить, даже если никогда раньше не уходил. — Ее было едва слышно.
— Согласен.
— Чудесно.
— И как нам быть? Что мы теперь будем делать? — Его голос был куда бодрее, чем ее.
— Спать.
Сказано — сделано.
Лука жил у Доры.
— Мне нравится твоя квартира, большая, уютная. И здесь очень хорошо пахнет.
Засунув руки в карманы брюк, Лука ходил по комнате, рассматривая все вокруг.
— Это мой запах. После тебя.
Дора шла следом, засунув руки в карманы брюк. Его карманы.
— Разве она большая? Просто студенческая каморка.
Лука рассмеялся:
— Ты понятия не имеешь, что такое студенческая комната и сколько народа в ней может поместиться.
Он повернулся и посмотрел на нее с нежностью. Почти с восхищением. Будто в ее неосведомленности было что- то драгоценное и неповторимое.
Лука спал в Дориной постели.
Настоящей французской полуторной кровати. Лука никак не мог понять, что значит полуторная и на кого она рассчитана. Но в ней было уютно, ночью вдвоем они постоянно касались друг друга.
— Я никогда раньше не мог уснуть с кем-то в обнимку. Чувствуя чье-то дыхание на шее.
— Ты стал другим человеком, причем в рекордно короткое время. — Она рассмеялась и поцеловала его.
— Нет, я наконец-то стал прежним, тем, кем был всегда. Но без тебя...
— Вот именно, запомни: без меня есть всего лишь три точки. — Они посмотрели друг на друга, и всё стало ясно.
Порой Лука просыпался в Дориной постели и не был уверен, где находится. Ему казалось, что он в Загребе, с одной из тех женщин, с которой познакомился накануне, но затем просыпалось его обоняние, он вдыхал запах Доры, аромат ее волос, кожи, пахнущей розами. Ее ночной крем. Она говорила, что актриса должна следить за собой больше, чем любая другая женщина. В ту же секунду он сжимал ее в своих объятиях, порой Дора шептала ему — или другому гостю ее снов — что-то непонятное, ласкала в полусне, и еще с полузакрытыми глазами они начинали заниматься любовью.
Лука ел в ее маленькой столовой.
— Вкусно, — сказал Лука, положив себе еще.
— Спасибо, я хорошо готовлю, когда мне хочется. — Дора рассмеялась с полным ртом.
Они много смеялись. Никогда еще два человека столько вместе не смеялись.
— Как это называется?
— Я еще не придумала.
— Но оно должно как-то называться.
— Зачем? Разве у всех твоих картин есть названия?
— Конечно, иначе я не смогу их продать.