— Ничего серьезного. Какой-то неуравновешенный пуританин, сторонник Нокса, заклятого врага королевы Марии. Ему взбрело в голову, что заброшенное строение на окраине города собираются превратить в католический храм, и он решил, что лучше поджечь его. К несчастью, там хранились запасы виски из соседней пивной, и произошел взрыв.
— Там и в самом деле собирались устроить храм?
— Нет, конечно. Единственная католическая церковь в Шотландии, если не считать тайных, находится здесь, в Холируде. Королева провозгласила, что протестантизм останется официальной религией Шотландии, а сама молится по-своему в частном порядке.
— Того человека поймали?
— Да. Но таких, как он, полным-полно.
Селия снова пробежала пальцами по его руке, думая о многоликости зла. И опасностях, которые подстерегают простого смертного вблизи венценосных особ. Ее бедный брат получил жестокий урок, а она сама теперь в Шотландии, окруженная интригами, смысла которых толком не понимает.
— Все-таки собирается королева Мария замуж или нет? — спросила она.
— Несомненно. Она не из тех женщин, которые могут долго обходиться без мужчины.
— За Дарнли?
— Да.
— Но почему? — вырвалось у нее. — Он же пустышка, ничтожество, а она королева.
— Королева, чей выбор весьма узок. В Европе всего единицы приемлемых принцев, а за подданного ей не позволит выйти гордость.
— Елизавета предлагала ей Лестера.
Джон засмеялся:
— Мария слишком самолюбива, чтобы согласиться на бывшего любовника кузины.
— Итак, остается Дарнли. — Селия никогда не думала, что, сама неимущая и бездомная, сможет пожалеть королеву. И тем не менее ей стало жаль и Марию, и Елизавету. Они пленницы своего положения. Им никогда не испытать того чувства, что она испытала с Джоном, даже запрещая себе это.
— Мария видит Дарнли другими, чем мы, глазами, — сказал Джон.
— Правда?
— Конечно. — Он обернул прядь ее волос вокруг своего запястья. — Я успел повидать всяких людей, Селия, и очень многие из них вполне предсказуемы.
— Особенно женщины? — Конечно же он читает женщин как книгу и знает все их мечты и желания.
Он невесело засмеялся:
— Как раз в мысли некоторых женщин проникнуть намного труднее, чем в мысли мужчин. — Он крепче обнял ее. — А кое-кого из них я решительно не понимаю.
— А королеву Марию?
— Мария, хотя и выросла при французском дворе, редкостном змеином гнезде, его нравы не изменили ее. Она не умеет скрытничать, ее чувства у всех на виду. Она очень импульсивна. И очень одинока. Уже столько лет, как она вдовеет.
— А Дарнли такой красавчик… — пробормотала Селия. Но она слишком хорошо знала, что может скрываться за красивым лицом.