– Даже нашему роду время от времени не везло на достойных представителей, – с печалью в голосе заметила Лили.
Михаэль остановился по ту сторону подъемного моста, чуть впереди двух десятков своих воинов. Все они были вооружены мечами и копьями, а в притороченных к седлам кобурах тускло поблескивали на солнце инкрустированные рукояти пистолетов и стволы австрийских ружей. Сам барон Вайнцгардт был затянут в навешанную на сыромятную воловью кожу кольчугу, и от этого казался еще более громадным и необъятным. Большой круторогий шлем, извлеченный, очевидно, из семейного музея и доставшийся барону от кого-то из далеких предков, сливался с густой неухоженной бородой, делая его похожим на вождя древних германцев.
– Чего именно вы собираетесь добиваться? – спросил Кобург, тоже выступая чуть вперед из отряда Лили.
– Молчи, презренный раб! – сфальцетил барон фон Вайнцгардт. Как ни старался он привести свой голос в соответствие с комплекцией, это ему так и не удавалось. По-женски высокий, почти визгливый, он предавал его в самые неподходящие минуты. – Я веду переговоры с баронессой, а не с тобой!
Кобург краем глаза взглянул на Лили. В принципе барон был прав: он не имел права вмешиваться в их переговоры. Однако же и сам барон не имел права говорить с владелицей замка Вайнцгардт в столь непочтительной манере.
– Рыцарь Кобург является управителем моего замка, – холодно молвила Лили. – Все, что он говорит, он говорит от моего имени.
Ржание гарцующего коня барона слилось с его собственным ржанием. Успокоились они тоже одновременно.
– Вы, баронесса, никогда не были владелицей замка и никогда ею не станете. Разве что выполните мое условие.
Тут уже рассмеялась баронесса фон Вайнцгардт. В эти секунды она показалась д’Артаньяну особенно прекрасной. Лицо ее напоминало лик греческой полубогини. Спадающий чуть ли не до земли пурпурный плащ создавал вокруг нее ореол воинственности и загадочности.
– О чем это барон? – наклонился к ней д’Артаньян, составлявший вместе с Кобургом личную охрану баронессы. Он спросил это по-французски.
– Предлагал стать его женой, – брезгливо проворчала Лили по-немецки и достаточно громко для того, чтобы мог расслышать Михаэль. – Единственное, видите ли, условие, при котором барон согласен терпеть меня в моем же замке.
– Для меня всегда оставалось загадкой, каким образом германские рыцари добиваются рук своих прекрасных дам, – довольно улыбнулся лейтенант. – Отныне этой загадки больше не существует. И… клянусь пером на шляпе гасконца.
– Это еще кто такой? – кажется, только теперь обратил внимание на присутствие здесь мушкетера барон фон Вайнцгардт. – По какому праву пребывает в моих владениях?