«Все, что он мог сказать, он уже сказал, – холодно вскипел д’Артаньян. – Самое время. Только бы не было здесь Лили».
– В крепость, баронесса, в крепость, – нетерпеливо и жестко потребовал мушкетер, обращаясь к Лили. – Переговоры кончились. Сватанье откладывается.
– Вы так считаете? – взметнула подбородком Лили. – Барон еще не получил моего ответа.
Никто не заметил, как она выхватила пистолет. Пробив полу ее пурпурного плаща, пуля ранила в бедро стоящего за кузеном воина.
Воины барона тоже схватились за оружие, но Михаэлю хватило ума выхватить меч и, подняв его вверх, прокричать:
– Никому не стрелять! Я не хочу, чтобы возвращение замка превратилось в его захват со злодейским убийством баронессы!
Насколько искренними были слова барона – это уже никого не интересовало. Да и вряд ли воины обратили внимание на них. Куда важнее было то, что пока Михаэль выкрикивал эти слова, баронесса и ее оруженосцы спешились и, укрывшись за крупами лошадей, прицелились в них из пистолетов. Но еще большее впечатление произвело то, что шестеро мушкетеров выбежали из замка и расположились за обводным рвом. Приблизительно столько же ружей смотрело на них из бойниц по обе стороны ворот.
Пока что больше никто не стрелял. Выстрел девушки – не в счет. Стычку еще можно было предотвратить. Очевидно, барон так и намеревался поступить. Он отошел к своим людям и вместе с ними начал медленно пятиться, уходя подальше от ворот.
– И все же им нужно дать бой, Лили! – прокричал д’Артаньян. – Поскорее укройтесь в крепости, мы вас прикроем!
– Я такой же воин, как и все остальные, – ответила баронесса, держа руку с пистолетом на седле своего нервно вздрагивающего и явно небоевого коня.
– Их нужно усмирить уже сегодня, иначе они придут сюда в наше отсутствие, и тогда уже защитить вас будет некому.
– Мы будем защищать замок с его крепостных стен, – ответила Лили, однако ее решительность лейтенанта мушкетеров не впечатлила.
– Этот выстрел я прощаю вам только потому, – вновь прозвучал голос барона фон Вайнцгардта, – что это был всего лишь выстрел испуганной женщины. Но через два дня, на рассвете, я вновь появлюсь здесь! И горе тому из ваших саксонских ублюдков, кого я застану в стенах замка!
Будучи уверенным, что в спины им стрелять не станут, барон и его люди повернулись и начали медленно отдаляться. В ту же минуту д’Артаньян и Отто Кобург вновь оказались в седлах. Метнулись к оставшимся по ту сторону ворот коням и королевские мушкетеры. Однако ни барон фон Вайнцгардт, ни даже Лили еще не догадывались, что д’Артаньян предусмотрел совершенно иной исход визита.