Огромные копыта топтали тела убитых, крошили кости раненым, Вадим скалился, величественно кивал соратникам, подбадривал и хохотал.
Бой прекратился внезапно. Звон оружия и неистовые крики сменились нестерпимыми стонами.
– Добейте! – бросил Вадим. – И колья, колья несите! Будем готовить теплую встречу Рюрику!
– Княже, – откликнулся кто-то из знатных, – а может, просто порубать головы и на частокол?
Вадим махнул рукой, развернулся и направился к терему.
Добря боялся шевельнуться. Труп, за которым прятался, смотрел на мальчишку огромными, выпученными глазами. От тела ещё веяло теплом, запах пота и крови врезался в нос и пробивал до рвоты.
Из окон княжьего терема швыряли мертвые тела. В небе кружились вороны, но спускаться пока не решались. Запах крови становился сильнее, к нему добавлялся смрад от испражнений и липких, раздавленных в кашу кишок. В эту вонь струйкой проник и запах стоялых медов – видать, на радостях откупорили несколько бочек.
На улицах по-прежнему ни души, словене заперлись в домах, тихо трясутся по углам. Зато на княжеском дворе крик и гам, кажется, вот-вот начнется пляска. Воины шатаются от усталости, все ещё выкидывают трупы, раненых добивают без разбора, не важно – свой или чужой.
Особо усердствовал Бес.
– Эй, Вяч! – крикнул Вадимов помощник. – Ты тут самый мастер? Порубай!
Сердце мальчишки замерло, а когда в проеме ворот появился отец, на душе стало чуточку легче. Он тоже пошатывался. Спереди вся рубаха плотника залита кровью, на портах тоже алые пятна. В руке тот самый тяжёлый топор – им батя колет дубовые поленья. Вяч замер над трупами, что-то сказал. Бес посмотрел на плотника с угрозой, а после расхохотался:
– Слабак!
Затем вырвал из плотницких пальцев топор. Вяч отступал спиной, после и вовсе закрыл лицо руками. А Бес рубил… И Добря с ужасом понял – отцовским топором срубают головы, кисти, ступни…
Мальчишка сжался, зажмурился. По спине побежали мурашки с майского жука, плечи затрясло. Он уткнулся лбом в грудь убитого воина, из глаз покатились бессильные слезы.
– Ну как? – заорали от частокола.
Могучий бас расхохотался в ответ:
– Ровнее ставь! И глаза им закрывать не вздумай, пускай Рюрик взглянет в последний раз!
– А с младенчиком что делать? – уточнил краснолицый.
– На ворота прибей.
– А может, на кол, как купальскую куклу?
К горлу подступила тошнота, но Добря все-таки взглянул. Воин с перебитым носом и красным от натуги лицом насаживал обезображенные смертью головы на заостренные бревна.
– Эй, вот одну забыли! – радостно прокричал кто-то.
Худосочный мужик схватил за ноги женщину в золотом платье, поволок. Но ему было не справиться.