Он молчит. У него крупная, красивой формы голова. Прямой нос, узкое, нервное лицо, стремительный разлет бровей и четко очерченные полные губы. Красивый парень — первенец Зинаиды Гавриловны Хромовой и Халила Бейсеева, павшего в боях за Сталинград…
Зикен поднимает голову, быстрым движением поправляет черную прядь волос, сбившуюся на лоб. На мгновение перед моими глазами встает лицо дворника из дома Галицкой, а в голову приходит вопрос, который мы не обговаривали с Сенюшкиным. Я спрашиваю Зикена, был ли он в моем городе.
— Был, — тихо отвечает Бейсеев.
— А четвертого июля вам сразу удалось найти улицу Панфилова? Дом номер двадцать?..
Он бледнеет, на лбу выступает маленькая капелька пота и начинает медленно катиться к носу.
— Значит, в двенадцатую квартиру, в квартиру Галицкой, вы не рискнули подняться? — продолжаю я, не спуская с него глаз — Решили просто потолкаться среди старушек? Или перед вами поставили какую-нибудь другую задачу? Кто поставил?!
Перехватываю недоумевающий взгляд Сенюшкина. Чаще всего, когда говорят об интуиции работников уголовного розыска, это вызывает ироническую усмешечку.
А она ведь существует, интуиция, и порой срабатывает.
— Почему же вы меня раньше не арестовали? — Он всхлипнул.
Это уже почти признание.
— Кто убил Галицкую и Клычева? Вы?
— Что вы!.. Я все скажу… Все, что знаю..
— Хорошо. Успокойтесь. Давайте по порядку. Кто сегодня с вами был в ресторане “Весна”?
— Ковальчук… Федор…
— И он же был с вами в парке?
— Да.
— И дом Клычева он поджигал?
— Не знаю!.. Наверное… Да…
— Его адрес?
— Улица Молодежная, восемь, квартира четыре…
Он называет еще четыре адреса, где может быть в настоящий момент Федор Ковальчук, адреса его приятелей и приятельниц. Ни по одному адресу Ковальчука нет: проверку сделали мгновенно. Вокзал и аэропорт были перекрыты, посты ГАИ оповещены. Судя по всему, Ковальчук все-таки решил исчезнуть из города, если уже не исчез. Утром станет яснее. Мы проводим обыски в доме Зикена и в квартире Ковальчука. У Ковальчука в письменном столе обнаружено незначительное количество наркотика — гашиша.
Очень любопытно!
Раннее утро. Небольшой аэропорт. Уже ушли два полупустых самолета, но я терпеливо жду. А что мне еще остается делать? Только надеяться: быть может, Ковальчук все-таки по каким-то причинам не успел выбраться из Салтановска. Если он вообще решил уехать, а не отлежаться “на дне”… Слишком много в нашей работе “если…”, “быть может…”, “в том случае…”.
Третий — и последний сегодня — рейс на Дарьинск. Он наиболее заполненный. Ну, слава тебе! Вот и “мы”… Кассир показала глазами на молодого человека, только что купившего билет. Собственно, эта немудреная “сигнализация” и не нужна была. Мы бы его и так не прозевали, лишь бы он сам решился улететь либо уехать из города. У всех предупрежденных сотрудников милиции — размноженные фотографии Ковальчука.