Упрек был справедлив, Луицци не стал унижаться и спорить. Однако имя госпожи де Мариньон напомнило ему встречу со старым слепцом и все, что предшествовало бегству из Орлеана до того момента, когда он стал расспрашивать Дьявола о госпоже де Пейроль, а граф де Серни вынудил его покинуть Орлеан. Он шел бок о бок с Сатаной, глубоко задумавшись над тем, как ему остановить Гюстава де Бридели, чтобы тот не помешал признанию дочери госпожи де Кони, и должен ли он положиться на собственные силы или попросить разъяснений у своего раба, но вдруг поэт окликнул его издали:
— Эй! Господин барон! Господин де Луицци!
Барон остановился, поэт догнал его и сказал:
— Я обещал вам напомнить обстоятельства нашей первой встречи, я хотел сделать это в Буа-Манде, в моем рассказе есть тайна еще более удивительная, возможно, чем тайна господина де Лозере и Матье Дюрана. Если позволите, я напишу вам в Тулузу?
— Прочту с удовольствием, — довольно холодно ответил барон.
Поэт удалился, и барон продолжил свой путь пешком.
— Кто же этот господин? — спросил он у Дьявола.
— Как? Ты до сих пор не узнал старого знакомого?
— Этого поэта?
— Фернана, рокового Фернана, героя папской постели, соблазнителя Жаннетты, которому ты помог…
— А, понятно! Вспомнил! Вот о чем он хотел рассказать мне в Буа-Манде.
— Он, несомненно, добавит туда продолжение о своих приключениях с Жаннеттой, и, поскольку теперь у тебя больше времени, чем будет в Тулузе, я могу пересказать тебе их.
— Мне это совершенно неинтересно, и полагаю, теперь ты оставишь меня. Больше тебе некого учить в моем присутствии.
— Я сделал все, что хотел. Но мне кажется, ты мог бы быть повежливее со мной, господин барон, так как, учитывая то, что ты совершенно не расположен слушать о том, что должно тебя волновать, я приложил немало усилий, чтобы выбрать историю, которая тебя абсолютно не касается.
— Значит, это будет первый раз, когда твои слова не окажутся для меня роковыми.
— Кто знает? — ухмыльнулся Дьявол.
— Прочь! Прочь! — закричал Луицци. — Ни слова больше!
Дьявол исчез, Луицци в одиночестве продолжал свой путь, наконец-то получив возможность хорошенько обдумать свои дела.
Он вспомнил о своих обязательствах: прежде всего он должен был выручить трех женщин и вырвать их из того ужасного положения, в которое они попали из-за него. То были госпожа де Серни, Эжени Пейроль и Каролина.
Луицци страшно сожалел, что не может остановиться в Буа-Манде и добраться оттуда до замка госпожи де Парадез и поведать ей, как нашлась ее дочь, которую она так долго оплакивала, и в какую беду попала ее племянница. Но возвращение в Тулузу нельзя было откладывать. Его бедственное положение не позволяло ему действовать быстро, как того требовали обстоятельства. Однако он решил, что может написать госпоже де Парадез и рассказать ей, как благодаря счастливой случайности ему удалось узнать ее дочь в так называемой дочери Жерома Турникеля, но, так же как у него не было времени остановиться, у него не было времени и чтобы написать, и потому он решил отложить письмо до приезда в Тулузу.