Я знаю, — сердито и так же беззвучно шиплю я.
Она явилась сюда за мной.
И что?
Он исчезает.
Примерно секунду я не могу его обнаружить.
А потом вижу, как он стоит, просто стоит там, посреди поля, между мной и моей целью, широко разведя руки и запрокинув голову с выражением «приди и возьми меня».
Что ты делаешь?! — Я кричу, но не выходит ни звука.
Алая Карга атакует.
Я судорожно дергаюсь, словно это меня потрошат, а не его.
Но она его не потрошит. Она протыкает его своей костяной ногой, как шиш-кебаб, и поднимает к своей юбке. А когда Карга заключает его в кровавые объятия, он смотрит на меня. И я не понимаю его взгляда. Я не понимаю. Зачем он это сделал? Я не понимаю! Зачем вообще кому-то делать такую глупую вещь!
Он исчезает в небе, зажатый ее жуткими ногами, и я отключаюсь от этого. Отказываюсь понимать его поступок. Теперь я могу оставить ши-видящих за спиной, в относительной безопасности. О том, что он сделал, я подумаю позже.
Если, конечно, это «позже» наступит.
* * *
Я стоп-кадрирую к Королю Белого Инея. Невероятно странно снова не слышать ни звука. Глухие, по крайней мере, ощущают вибрацию. А тут хуже, чем в полностью звукоизолированной комнате, — с КБИ весь мир превращается в камеру сенсорной депривации.
Приближаясь, я вижу, как Лор и Риодан, словно в замедленной съемке, бредут к черному ящичку. Оба покрыты толстым слоем льда, который трескается при движении. Тут холодно, как в ту ночь, когда я чуть не умерла в церкви.
Король Белого Инея бесшумно парит над горой динамиков, замораживая их один за другим. Он задержался тут дольше обычного, наверное, от количества децибел еда стала вкуснее, и, я думаю, сейчас он смакует.
Когда я стоп-кадрирую Риодану за спину, он оборачивается и глазами рявкает: Убирайся отсюда на хер!
С каждым вздохом в мои легкие вонзаются ледяные иглы, сердце бьется с трудом. Голова ощущается тяжелой, и я понимаю, что мои волосы заледенели. Я встряхиваю ими, лед ломается, и белые кристаллики сыплются с головы.
Ты не успеешь добраться вовремя! — кричу я в ответ, глазами показывая на расстояние между ледяным монстром и МФП. Когда тот открыл свою щель между измерениями и вылез к нам, он оказался в худшей из возможных позиций — между МФП и динамиками, а не между динамиками и аббатством. И хотя он не заморозил МФП, возле коробочки, от которой нам нужно отрезать привязь, слишком уж сильный холод.
Я смотрю на Риодана. Он может выдержать этот холод, я нет. Не знаю почему. Наверное, это как-то связано с его способностью пережить даже потрошение. Он всегда мог подобраться к ледяным сценам ближе, чем я.