— Надеюсь, детектив Трайон даст удовлетворительное объяснение случившемуся. Рисунок, который я вчера обнаружила в нью-йоркской подшивке по делу об убийстве Джейми Эванс, подруги Натали Райнс, не соответствует тому, который он привез к нам. На обоих изображениях проставлена одна и та же дата, и на этом сходство заканчивается. На них совершенно разные люди.
Уэсли и Трайон злобно уставились на нее.
— Я предвосхищаю уверения Билли в том, что произошла путаница, — заявила Эмили. — Детектив окружной прокуратуры Манхэттена, который показывал мне дело Эванс, утверждал, что составляли всего один фоторобот. Поэтому нам остается предположить, что Билли намеренно изъял подлинный вариант из дела Олдрича.
Она помолчала, колеблясь, выкладывать ли все полностью, затем перевела дух и добавила:
— Также хочу отметить, что подлинный вариант обнаруживает явное сходство с Билли Трайоном, и это, возможно, объясняет причину его отчаянного желания устранить рисунок из папки.
Тед Уэсли взял оба фоторобота и принялся их рассматривать.
— Эмили, ты хоть понимаешь, что твои обвинения не только крайне серьезны, но также оскорбительны и в чем-то истеричны? Насколько я помню, Натали Райнс даже ни разу не видела этого человека, а фоторобот составлен по ее описаниям какого-то снимка в бумажнике, который лишь однажды попался ей на глаза.
— Я догадывалась, что именно так вы мне ответите, — не отступала Эмили. — И настаиваю на том, что настоящий фоторобот не только будто срисован с Билли, но что Билли его нарочно подменил с целью скрыть некие важные факты. Я абсолютно в этом убеждена и не оставлю это дело до тех пор, пока во всем не разберусь.
— Я достаточно наслушался! — крикнул Уэсли. — И по горло сыт твоими попытками очернить нашего лучшего детектива! Мне надоели твои происки, направленные на развал дела Олдрича, практически доведенного тобой же до конца! Тебе не приходило в голову, что нью-йоркский детектив мог ошибиться и в действительности имеется не один фоторобот? Ты оставишь все документы здесь, в моем кабинете, и не смей больше к ним прикасаться. Езжай домой, и чтобы я не видел тебя в прокуратуре до тех пор, пока не подберу для тебя подходящих санкций. А если начнут названивать журналисты, я запрещаю тебе с ними общаться. Адресуй все звонки лично мне. — Уэсли встал. — Теперь иди.
Эмили удивилась, что начальник удержался от немедленного увольнения.
— Сейчас уйду, Тед, но сначала примите к сведению вот что: расспросите в своем кругу, не называли ли когда-нибудь Билли Трайона Джессом. Вспомните, может, вы и сами знаете за ним это прозвище. Все-таки он ваш кузен!