- Каким образом? - невидимый Луи воспринял извести с долей скептицизма.
- Так пахнет русская брага. Да тут целая бочка! С неё, наверное, только что крышку сорвало.
- Что такое брага?
- Хлебное вино.
- Да? - безразличный тон мгновенно поменялся на заинтересованный. - Её можно пить?
- Её нужно пить.
- Подожди, я принесу тебе кувшин. Два кувшина.
Денис Васильевич воспользовался тем, что француз высунулся из люка, и откатился в самый тёмный угол, едва успев натянуть спадающие штаны. И опять этот чёртов ремень... Ага, застегнул.
Sur le pont d'Avignon,
On y danse, on y danse,
Sur le pont d'Avignon,
On y danse tous en rond.
[7]Исстрадавшийся без выпивки мусью радостно мурлыкал под нос незатейливую песенку, и спускался по рассохшимся ступенькам спиной вперёд. Лучший момент вряд ли представится... Да и зачем ждать? Неслышно сделать два шага вперёд, и... Но француз вдруг резко развернулся, и капитан-лейтенант едва успел присесть, пропуская над головой тяжёлый кувшин. Как только почувствовал, собака? Наверное, не зря говорят, будто опытный солдат способен ощущать недобрый взгляд. Чёрт побери, в следующий раз придётся глядеть с любовью.
- С-с-волочь, - выдохнул свистящим шёпотом Давыдов, и, не вставая с колен, ткнул вторым ножом, зажатым в левой руке. И сразу же рванул вперёд, заглушить возможный стон. - Сдохни, тварь.
Неожиданно вскипевшая ярость Дениса Васильевича чуть было не прорвалась наружу злым звериным рычанием. Откуда только и взялось - он подхватил упавшего навзничь француза с удивившей его самого силой, и, протащив к стоявшей у окошка бочке, сунул того головой в капусту. Егерь, несмотря на тяжёлую рану, энергично сопротивлялся, но через несколько минут дёргаться перестал.
- Рене, ты долго ещё там? - в подполе потемнело, а склонившаяся над люком физиономия с удивлением произнесла. - Что ты творишь, свинья? Хлещешь прямо из бочки, вместо того, чтобы позаботиться о товарищах? Возьми третий кувшин. Господин лейтенант тоже хочет попробовать русского хлебного вина, а то на чердаке пыльно и жарко. Слышишь меня, придурок?
Рене по понятной причине не отвечал, и это привело Луи в бешенство. Недолго думая, он попросту спрыгнул вниз, благо высота ненамного превышала человеческий рост, и решительно схватил приятеля за плечо.
- Ах... - только и успел сказать, когда нож вошёл в спину между третьим и четвёртым ребром.
Час спустя.
Пан Пшемоцкий сверлил взглядом привязанного к лавке французского лейтенанта, но сие занятие не мешало внимать рассуждениям капитан-лейтенанта Давыдова. Более того, он слушал командира с большим почтением, так как человек, в рукопашной схватке уничтоживший двоих, и пленивший третьего противника, достоин уважения.