— Я должна отсюда уехать, — прошептала Джулиана.
— Я поеду с тобой.
— Нет-нет, не надо! Ты должна остаться.
Марианна задумалась, потом кивнула:
— Ладно, хорошо. Но ты возьмешь нашу карету, договорились?
Джулиана помедлила с ответом.
— Я… Да, я возьму вашу карету, Мари… Но я должна уйти. Сейчас же. — Чтобы не слышать, как будут объявлять о помолвке. Ей этого просто не вынести.
Марианна снова кивнула:
— Конечно. Я провожу тебя. Ты явно не очень хорошо себя чувствуешь. У тебя определенно болит голова.
В другое время Джулиана, наверное, рассмеялась бы, но не сейчас. Сейчас ей было не до смеха.
Марианна начала пробираться сквозь толпу на краю бального зала, и Джулиана не отставала от нее. Не успели они сделать и десятка шагов, как на возвышении, где сидели музыканты, появился маркиз Нидэм, весьма дородный мужчина. Откашлявшись, он пробасил:
— Внимание, леди и джентльмены!
Джулиана совершила ошибку: взглянула в сторону возвышения и увидела там Саймона, высокого и невозможно красивого. Это был идеальный герцог. И идеальный муж.
Марианна повернулась к ней, сделав большие глаза, и Джулиана стиснула ее руку.
— Идем быстрее.
— Но мы сейчас не можем… — Марианна покачала головой. — Ведь все увидят…
И тотчас нахлынула паника — Джулиане показалось, что бальный зал опасно закачался, а затем к горлу подкатила тошнота. Разумеется, они не могли уйти. Побег вызвал бы еще больше разговоров о ее семье.
В эту минуту Джулиана ненавидела свою мать. Она закрыла глаза и тяжко вздохнула. Но подруга взяла ее за руку, и она, повернувшись к возвышению, заставила себя открыть глаза. И заставила себя слушать, как мужчина, которого она страстно желала, давал обещание другой.
К счастью, все быстро закончилось, и слуги стали разносить шампанское. Гости же поднимали бокалы и провозглашали тосты за счастливую пару. И никто не заметил, как Джулиана с Марианной, вежливо отказавшись от вина, незаметно направились к выходу.
Казалось, прошла целая вечность, прежде чем им удалось подняться по ступенькам бального зала. И там Джулиана опять совершила ошибку. Оглянувшись, она бросила последний взгляд на Саймона. А он смотрел на нее. Причем смотрел так, словно она была единственной женщиной на земле. Что, конечно же, не соответствовало действительности. Потому что его будущая жена стояла с ним рядом.
Джулиана повернулась и стремительно выбежала в холл, боясь, что ее стошнит, если она еще хоть на минуту останется в этом проклятом доме. Благодарение Богу, слуги тут были лучшими из лучших, и один из них тотчас открыл парадные двери, когда она устремилась к ним впереди Марианны, почти ничего не видя от слез.