Взгляд Джули равнодушно скользил по длинной, стройной ноге в рваном башмаке.
— Разве у меня на чулке дырка?
— Да, дырка! И вы отлично знаете это, Джулия Дозье! Она была уже вчера!
Джули улыбалась своей прелестной улыбкой.
— Знаю! Но я твердо надеялась, что ее сегодня не будет. Проснувшись утром, я подумала, что, может быть, добрые феи догадались заштопать ее ночью.
Голос Джули был такой же томный, как она сама Она говорила нараспев, с сильным южным акцентом.
Слушая Джули, Магнолия улыбалась. Она боготворила Джули. Ослепительно белая кожа и прекрасные голубые глаза Элли вызывали в ней просто восхищение — смуглой черноволосой девочке красивая актриса казалась сказочной принцессой. Но симпатии между ними не было. В минуты плохого настроения Элли часто называла Магнолию «исчадием ада». Вместе с тем явное восхищение девочки, несомненно, льстило ей. Но она никогда не позволяла ей надевать свои старые костюмы. Элли искренне считала себя великой актрисой, талант и красота которой, словно жемчужина, погребенная в речном иле, гибнут из-за разини-мужа. Несмотря на прекрасные внешние данные, она пользовалась сравнительно небольшим успехом у мужчин. Как это ни странно, им нравилась гораздо больше Джули, не прилагавшая к этому никаких стараний. В ее усталом лице, печальных глазах, в ее томности, в безыскусственности ее манер и даже в небрежности ее туалета было что-то притягивающее. Стив сильно ревновал ее. В плавучем театре частенько говорили о том, что Пит, машинист на «Молли Эйбл», он же барабанщик, безумно влюблен в Джули и хочет во что бы то ни стало отбить ее у Стива. Он постоянно провожал ее в город, ходил за ней как тень по «Цветку Хлопка» и болтался за кулисами. Он часто делал ей подарки: искусственные украшения, пестрые носовые платки, шкатулочки. Она все это дарила Кинни. Мирок, в котором они жили, был настолько невелик, что Пит скоро узнавал о судьбе своих подарков.
Однажды между Стивом и Питом произошла драка, внезапная и грубая. Проклятия во мраке ночи… зловещий шепот… тишина… глухой удар… громкое, прерывистое дыхание… пронзительный крик боли, ужаса, бешенства. Пит за бортом и барахтается в быстром течении Миссисипи.
Он был хорошим пловцом, но все-таки спасти его было нелегко. Хорошо еще, что «Молли Эйбл» и «Цветок Хлопка» стояли на якоре. Разбитый и продрогший, вернулся Пит в машинное отделение. Прикладывая примочки к ушибленным местам и просушивая перед огнем мокрую одежду, он клялся отомстить Стиву в выражениях, до смешного похожих на те, которые ему часто приходилось слышать во втором акте одной из пьес репертуара плавучего театра. С этого дня он не смел больше открыто ухаживать за Джули, но продолжал потихоньку угрожать ее мужу. Стив запретил жене сходить на берег одной.