«А вот Питер старше, — думала я теперь, — и он бесспорно куда более серьезен и уравновешен».
Интересно, а компенсирует ли это в их глазах тот факт, что мне придется жить в Англии, вдали от них.
Оставшись в одиночестве в своей спальне после ухода Питера, я вдруг ощутила, как на меня накатила волна тоски по дому. Мне вдруг захотелось немедленно вернуться в Монреаль, оказаться рядом с папой и мамой. И не важно, будет там Тим или нет, я просто хотела быть дома в окружении людей, любивших меня, заботившихся обо мне и ценивших меня.
В эти минуты я ощущала себя такой незащищенной и ранимой — «пришельцем в чужой земле». Все теперь было так запутано — гибель дяди Эдварда, Тим и Питер, а еще Вили и Макс, все смешалось, как части головоломки, не желающие соединяться в единое целое.
«Что же мне делать?» — подумала я и впервые в жизни поняла, что на этот раз не знаю, что предпринять.
Я попалась! Оказалась замужем за мужчиной, который любил меня, хотя я его не любила. Я стала одним из предметов, принадлежащих ему. Я со страхом думала о будущем, и уверенность по капле оставляла меня, и я уже испытывала почти нестерпимое желание сбежать домой под крыло к маме.
— Дурочка ты, вот что! — сообщила я собственному отражению в зеркале, однако легче мне от этого не стало.
Пребывая в прежнем волнении, я напудрила нос и переоделась, а потом спустилась в гостиную, где Сибил и Вили сидели рядышком на софе перед камином. Как только я вошла, они сразу умолкли, и я поняла, что разговор шел обо мне. Сибил поднялась и, взяв меня под руку, с чувством произнесла:
— Мы с Вили как раз говорили о том, можем ли мы вообще оставаться в этом доме, а если да, то на каких условиях.
— Об этом вам следует говорить с Питером, — с осторожностью заметила я.
— Но Питер, полагаю, исполнит любое ваше желание, — промолвила Сибил.
— Я предпочту оставить этот вопрос на его усмотрение. Будет так, как решит он.
— Мела, да ты просто образцовая жена, — язвительно заметила Вили.
— Так и есть, — согласилась я. — Не понимаю, почему тебя это удивляет?
Обмен фразами выглядел невинно на посторонний взгляд, однако в нем угадывался обмен колкостями и напряженность в наших взаимоотношениях, которую почувствовала даже Сибил. Она растерянно смотрела то на Вили, то на меня, a потом сказала со вздохом:
— Конечно, Мела права — нам придется поговорить с Питером. Может быть, это можно сделать прямо сейчас?
— Его, вероятно, уже нет дома, — проговорила Вили. — Он сказал мне, что у него назначено какое-то важное свидание.
При этом она окинула меня таким уничтожающим взглядом, что я поняла — она преднамеренно пытается пробудить во мне любопытство. Надо сказать, отчасти ей это удалось, и я задумалась о том, когда же она виделась с Питером и что они сказали друг другу.