Дедушка обиделся. Обругал ее «барыней»… Уж очень доняла она его своей чистотой. И откуда набралась сама таких привычек? Давно ли в подвале жила?.. Надежда Васильевна виновато целует его руку с взбухшими жилами. От нее плохо пахнет, как и от всего, что носит дедушка и до чего он касается. Не вытравишь ничем этого запаха нищеты!.. Надежда Васильевна вспоминает, что и с детства она была такой «чистюлькой»… Вся в мать-покойницу, которая ежедневно умывала их и вычесывала им головы.
Наконец дедушка слег. Надежда Васильевна в отчаянии. Шутка ли такой жар и кашель в его годы!.. А тут еще князь с его упреками… Из суеверного страха она отказывает ему в свиданиях. Ее отпор снова разжигает его чувства. Он преследует ее, грозит разрывом.
Она сдается, наконец. После спектакля он увозит ее к себе. И она плачет в его объятиях, не находя прежнего забвения и счастья.
Как это случилось, что она заснула, утомленная страстью его и своей тревогой?
Среди ночи она просыпается, полная ужаса. Который час?.. Уже четыре… Боже мой… Как она вернется?.. Что она скажет дедушке?
Но князь возненавидел дедушку с первого мгновения.
— Смешно и обидно за тебя, Nadine!.. Первая трагическая актриса… И вдруг боится необразованного старика…
Руки ее, застегивавшие лиф, замирают на мгновение. Она бросает князю скорбный, глубокий взгляд. Что-то с болью уходит из ее души. Точно свежая рана загорелась в ней. Ему лень встать. Он хочет позвонить лакея, чтобы отпер парадную дверь.
Она вдруг наклоняется над ним, гневно хватает за руку.
— Не смей никого звать!.. Сам вставай… Сам… Слышишь?.. Вот твой халат… Иди!.. Запирай за мной. Я ухожу…
Он идет за нею со свечой в руке. Как хороша она была сейчас! Вся новая какая-то, с этим гневным взглядом, с этим властным голосом…
— А ты не боишься, Надя?.. Еще совсем ночь… Подожди немного. Я провожу тебя…
— Нет, нет… Пока не проснулся народ… Если нас встретят вместе… Прощай, Андрюша… Бог с тобой!..
Ни жива, ни мертва стучится она через полчаса под окном своей кухни. Но Поля молода и спит крепко.
Вдруг дверь распахивается. Надежда Васильевна чуть не падает. Перед нею дедушка. В его руке свеча. Запахнувшись в халатик, в туфлях на босу ногу, он смотрит ей в глаза.
— Дедушка! — виновато, жалобно хочет крикнуть она. Но нету слов.
Он жует губами, словно шепчет что-то. Печален и строг взгляд его запавших глаз.
С мольбой она протягивает ему руки. Но, точно не видя этого жеста, он поворачивается и идет в свою горенку.
Как слепая, спотыкаясь, возвращается Надежда Васильевна в свою комнату. Настя спит, раскрыв рот. И это мерное дыхание девочки, невинной и далекой от жизни и ее соблазнов, больно отдается в душе артистки. «Я грязная… подлая… низкая…» — говорит она себе, сидя одетая в постели.