Мама робко сказала:
— Литров двенадцать. — И увидев, как у отца от удивления полезли вверх брови, быстро добавила: — Ну, может быть, пятнадцать.
— Пятнадцать литров от двух коров? — Отец загорался гневом мгновенно.
— Ты же видишь, что я разбавляю его сухим порошком, — объяснила мама. И мне было стыдно слышать, как она оправдывается.
Отец успокаивался так же быстро, как и вскипал.
— Ну, хватит, что есть, то и повезём. И так запаздываем. Тебе что, вернулась домой, и никаких забот, а меня к десяти часам будет ждать бригадир. И что я за неудачник, — пожаловался он неизвестно кому. — Другие и болеют, и на инвалидность выходят, а я даже простудиться толком не могу.
— Тьфу, тьфу, тьфу, — испугалась мама. — Поллы-джан, что ты такое говоришь. Разве есть что-нибудь дороже здоровья. Скажи слава богу, что ты не болеешь.
— Да, — ответил отец и самодовольно расправив усы. — Здоровьем меня бог не обидел, это верно.
Я вышел во двор в тот самый момент, когда отец с матерью тащили к машине огромный бидон.
— Доброе утро, — сказал я, потягиваясь и зевая, будто только что проснулся. Потом широко раскрыл глаза: — Что это вы тут затеяли?
Мама поставила бидон на землю и, поглядывая на отца, сказала, переводя дух:
— Не забивай себе голову нашими делами, сынок. Иди, поспи, ещё немного.
А отец, не выпуская ручки бидона, добавил:
— Да, мать права. Займись какими-нибудь делами, а о нас не беспокойся.
— Но всё же — что вы делаете? — не отставал я.
— Всё, что мы делаем, мы делаем для тебя, — сказал отец.
— Вот именно, — подтвердила мама.
— Но мне вовсе не нужно, чтобы вы разбавляли молоко сухим молочным порошком с водой.
Отец наконец выпустил ручку бидона. Похоже, он некоторое время колебался, стоит говорить мне то, что он хотел сказать сейчас, или не стоит. Затем решился:
— Я хочу женить тебя, сынок. Уже и невесту присмотрел, и маме она понравилась. А если будет свадьба у сына Поллы, то она должна быть самой лучшей от Геок-Тёпе до самого Ашхабада. Такая свадьба знаешь сколько должна стоить, сынок? Очень, очень много надо денег. А откуда их взять, если не вот так? — И он показал на бидон и на багажник машины. — Ну, всё. Поехали. И так уже потеряли много время.
И он с помощью матери ловко поставил бидон в машину.
Не знаю, в кого я пошёл характером, наверное, всё же в отца. Я тоже быстро закипаю, и тогда мне всё равно, будь что будет. Вот и сейчас я чувствовал, как кровь бросилась мне в голову и мне понадобилась вся сила воли, чтобы не взорваться.
— Послушай, отец, и ты, мама. Совсем недавно меня остановил Ташли-ага и сказал, что всё последнее время отец не показывается на колхозных полях, а если и показывается, то не надолго. «Твой отец — лучший из лучших у меня, — сказал Ташли-ага, — и если на выходит на работу, то уж, наверное, у него есть на то важные причины». А у вас, выходит, вон какие причины, Разве вам не стыдно хотя бы перед Ташли-ага?