– Нет, с голосом ничего не получается, – разочарованно признался Бруно.
– Тогда пусть скажет, как отключается ток в проводах, – напомнила девушка.
– Укажи, в каком месте отключается ток, идущий по забору, – приказал гипнотизёр.
– Выключатель – за пределами участка, – металлическим голосом проговорил Пётр Иванович.
– Что, что? Где выключатель? Уточни, – приказал Джордано.
– В трансформаторной будке по улице Степная, 80.
– Западня. Настоящая западня, возмутился Джордано. – Уж с моими-то способностями лет сто назад можно было выйти живым из любого положения, а здесь обхитрили.
– Надо было учиться пользоваться мобильным телефоном, – сказала Клео.
– У нас бы его отобрали. И он бы здесь не помог.
– Так что же нам навсегда оставаться в этом каменном мешке? – испугалась его спутница.
– Придётся подождать, пока не приедет кто-нибудь из города, – обнадёжил он. – Как только ворота откроются, я его загипнотизирую и мы выйдем.
Надежда утешила девушку и она, смиряясь с вынужденным затворничеством, спросила:
– А что мы есть будем? Пролетающих птичек будешь гипнотизировать?
– Раз они здесь живут, значит, должна быть и кладовая с продуктами, – заверил Бруно, и узники отправились на поиски пищи, которую вскоре и обнаружили в тёмном помещении рядом с аппаратурой. Четыре огромных магазинных холодильника оказались забиты различными продуктами и бутылками с пивом и минеральной водой.
– О-о! продуктов хватит на полгода, если есть умеренно, – обрадовался Джордано, но девушка возразила:
– Я не намерена скучать здесь так долго.
Миновал пятый день после исчезновения Клеопатры и Бруно. В гостиной Валерия Буцкого собрались все жители дома, включая самого учёного и его друга Павла. Разговор шёл о пропавших без вести.
– Я уверен – их увезли в Южную Америку и спрятали в джунглях, – рассуждал Пушкин с важностью директора колбасного завода. – Убить их не могли, потому что для науки они представляют огромный интерес, как-никак – искусственные люди. А то, что пропали, сами виноваты. За неосторожность и расплачиваются. Меня могут похитить. Я очень ценный человек, – последнее он сказал с явной гордостью. – А зачем мне это надо? Лучше посижу дома, телевизор посмотрю. Подожду, пока Валерий Сергеевич нас рассекретит. Тогда можно будет выступать, давать интервью.
– Интервью, – поправил Павел.
– Точно, его самое, – согласился Пушкин и, ничуть не смутившись, продолжил с тем же чувством собственного превосходства. – Меня будут возить по разным городам, обязательно пошлют за границу для обмена опытом. Это я по телевизору видел. Так поступают со всеми новшествами.