— Благодарю за это «нам», — ответил ее собеседник, сдержанно улыбнувшись.
— О! Я не считаю, что стать иезуитом — особое везение. Вспомни, наш отец не был в восторге от твоего выбора. Он предпочел бы видеть тебя на солидной и прибыльной церковной должности. Жослен пропал, сбежал в Америку. Дени — единственный военный из всей семьи, снискал репутацию сорвиголовы и шулера, а что может быть хуже? Гонтран? Давай не будем о нем говорить. Он пошел на то, чтобы утратить связи со своей средой ради удовольствия пачкать холсты, словно ремесленник. Альбер — паж у маршала Рошана. Он ублажает шевалье, если только не попал еще в сети упитанной маршальской жены. Мари-Аньес…
Анжелика замолчала, прислушиваясь к едва слышному дыханию, доносившемуся из алькова, и продолжила чуть тише:
— Надо сказать, я совсем не знаю ее. Пюльшери всегда сетовала на ее легкомыслие. Полагаю, при дворе она сменила немало любовников. Ты знаешь, кто отец этого ребенка?
— Думаю, что этого не знает и сама Мари-Аньес, — достаточно резко ответил иезуит. — Но я позвал тебя еще и для того, чтобы выяснить: это выкидыш или тайные роды. Содрогаюсь при мысли, что она могла оставить маленькое живое существо в руках этой ужасной Катрин Монвуазен.
— Она обратилась к Лавуазен?
— Думаю, да. В бреду Мари-Аньес повторяла ее имя.
— И кто только к ней не обращается? — пожала плечами Анжелика. — Недавно у нее побывал даже герцог Вандомский, правда, переодевшись савояром. Он надеялся вытянуть из колдуньи какие-то сведения про сокровища, которые якобы спрятал господин де Тюренн. Месье, брат короля, приказал привезти колдунью в Сен-Клу, чтобы она показала ему самого дьявола. Не знаю, получилось ли у нее, но Месье заплатил ей столько, как будто он действительно видел владыку ада. Прорицательница, «поставщица ангелов»[38], продавщица ядов… У нее много талантов.
Раймон без тени улыбки выслушал рассказ сестры, потом прикрыл глаза и глубоко вздохнул.
— Анжелика, сестра моя, я в ужасе, — медленно проговорил он. — Век, в котором мы живем, стал свидетелем таких постыдных обычаев, таких бесчеловечных преступлений, что времена грядущие содрогнутся, услышав о них. Только за этот год несколько сотен женщин рассказали мне на исповеди, что избавились от плода в своем чреве. И это еще пустяки, неизбежный результат распущенности нравов и многочисленных супружеских измен. Но около половины кающихся грешников признались, что отравили одного из членов своей семьи, пытались устранить ту или иную нежелательную особу, обращаясь к черной магии и дьявольским обрядам. Неужели мы еще такие варвары? Расшатывая устои Веры, опускаясь до святотатства, мы обнаруживаем порочную суть нашей природы. Существует страшная пропасть между законами и поступками. И задача Церкви указать истинный путь в этом хаосе…