— И сработало? — спросил Шеймус.
— Да.
— Класс! Теперь Гарри выведет всех оборотней в Англии.
— В общем, да, — гордо ответила Гермиона. — Думаю, что производством «Поводка для волка» вполне можно будет заняться.
— И Гарри заработает кучу денег, — добавил Шеймус.
— Вряд ли, — ответила Гермиона. — Он отдал права в Департамент Магических болезней. Чтобы производство было налажено на государственном уровне.
— Смерть альтруистам, — буркнула Сольвейг.
— Сольвейг не любит правительство, — улыбнулась Гермиона.
— Все уроды! — ответила та. После этого краткого высказывания, которое, вполне возможно, могло бы служить девизом в семейном гербе Снейпов, наступило молчание.
— Сольвейг, — нарушила его Джинни, — а как ты теперь будешь именоваться?
— А что? — удивилась Сольвейг. — Тебе не нравится мое имя?
— Да нет, оно вполне нормальное. Я просто подумала, что, может быть, ты теперь захочешь носить фамилию Снейп…
— Я об этом не думала…
— Есть кое-что, чего я не понимаю, — неожиданно перебил их Шеймус. — Например, всей этой истории с монстромагами…
— Это отвратительно звучит, — нахмурилась Сольвейг. — Короче, для того, чтобы создать монстромага, нужно две формы жизни…
— Да, я это знаю, — перебил Шеймус. — Но я думал, что Мина просто прятала василиска…
— Нет, она и была василиском. Поэтому ей и необходим был детеныш — она хотела стать монстромагом. Я, честно говоря, понятия не имею, что там за чары нужно применять, я этим не занималась…
— Стоп! — Шеймус вытянул руку. — Но ведь ты же тоже монстромаг.
— Я дракон, — надменно возразила Сольвейг. — Ты не путай, пожалуйста. Это разные вещи. Там — колдовство. Здесь — договор.
— Договор? С кем?
— С драконом. С одним из Древних. Из людей-птиц… ну, или, скажем, того, что от них осталось. Они делят свою сущность с человеком, но драконья жизнь намного длиннее, и в конце концов, человек умирает… если дракон не найдет себе нового, он тоже умрет. Вот. Я… то есть, эта драконша прибыла сюда вместе с группой Чарли как вожак, здесь мы и познакомились.
— И как это произошло? — заинтересовалась Джинни.
Сольвейг пожала плечами.
— В один прекрасный вечер я осталась ночевать у нее в загоне, а утром уже была ею. Странное ощущение…
Самое странное — это, конечно, видеть… Просто открываешь глаза — и видишь, и то, что очень далеко… и разную мелочь в траве… еще запахи… слышишь, как шуршит ветер… как пищат крысы в погребах… интересно…
— Могла бы и рассказать, — буркнула Гермиона после недолгого молчания. Сольвейг ухмыльнулась.
— Ну, ты ведь тоже не рассказала мне про свою замечательную поездку на драконе, верно?