— Драко… не одни… — выдохнул Гарри между поцелуями. Драко, не оборачиваясь, махнул рукой:
— Кид, свободны.
Он не заметил, как мальчишка ушел. От запоздалой тоски разрывалось сердце, щетина Гарри кололась, его сухие твердые губы вслепую шарили по лицу Драко, мешали очки… Потом раздался визг:
— Папа! — и Гарри, напоследок крепко и больно засосав губы Драко, выпустил его из рук и поймал рванувшуюся к нему Сольвейг. — Колючий… — прошептала дочь сквозь слезы, и Гарри, глядя через ее плечо на Драко и безумно улыбаясь, кивнул:
— Колючий… Драко всего исцарапал, — и он, протянув руку, обхватил Драко за шею и притянул к ним.
— Завтра пойдем в Хогсмид? — спросила Сольвейг у Драко. Она лежала перед камином и болтала ногами, а Драко, который все никак не мог избавиться от дурацкой счастливой улыбки, кружил вокруг столика, расставляя на нем тарелки, бокалы, раскладывая вилки…
— Пойдем, солнце.
— А куда пойдем?
— А куда захочет Гарри, туда и пойдем.
Сольвейг улыбнулась — не Драко, а кому-то у него за спиной. Кто-то обнял Драко, пахнув земляничным мылом, и пробормотал на ухо:
— Подрабатываешь домовым эльфом, Малфой? Как это мило…
Вместо ответа Драко откинул голову Гарри на плечо и позволил себя поцеловать.
Был ужин, были свечи, смеющаяся Сольвейг, красивый Гарри, что шутил с Сольвейг и улыбался ему, Драко; потом оказалось, что уже полночь, и Драко, взяв Сольвейг за руку, пошел провожать ее в подземелья.
Когда он вернулся, в кабинете было пусто и прибрано. Драко вошел в смежную с кабинетом спальню и увидел, что Гарри лежит на кровати и смотрит на него из-под волос.
Гарри ничего не сказал, просто откинул одеяло, и Драко вдруг стало жарко, и он с остервенением выдрался из одежды, не отрывая взгляда от обнаженного тела, что ждало его на кровати. Темное от нелетнего загара, похудевшее, ставшее жестким и окончательно мужским… прекрасное тело его возлюбленного.
Драко взял его зло и грубо. Вслушиваясь во всхлипывания, упиваясь стонами, сходя с ума от криков, он заламывал руки Гарри за спину, и кусал его плечо, и смотрел, смотрел, смотрел в запрокинутое лицо, в закатившиеся глаза, в закушенные губы…
Потом все кончилось, и он прижался губами к истерзанному плечу Гарри, вздрагивая и ловя ответную дрожь…
* * *
Имение Малфоев готовилось встречать Рождество; украсившись гирляндами, лунного цвета фонариками и гигантскими сосульками, оно поджидало гостей, радуясь тому, что хоть две недели в доме вновь будут звучать голоса, шуршать шаги и постельное белье, трещать дрова в каминах и хлопать пробки от шампанского.