- Веры нашей им нет! Не бывало еще такого и не будет.
- Небось сбежали!
- А как? Помог кто?
Все взгляды обратились на Герсана. Он молчал, стискивая зубы, выкатывая круглые невидящие глаза.
- Нет, - отрезал оружейный старшина Берут. - Этак вы и меня обвините, что с чужими женами спал!
Те, с чьими спал, примолкли, поскольку Берута боялись. Но другие орали за двоих.
- Да это и не они!
- Так Герсан ведь дочку свою признал?
- И не дочка она ему! Оборотни!
- Лжа! - Герсан вскочил. Его едва удержали. - Что я, дочки собственной не знаю?
- Сами вы оборотни! - выкрикнула Леська. Стражник замахнулся было, но, глянув Велема, опустил руку.
- Раду оскорблять?! - взвизгнул старшина златокузнецов.
- Тише, почтенный Старим, тише, - пробасил Берут, - рада не обижается. Тут поважнее дела. Как докажут они, что и впрямь убили дракона?
Все замолчали. И тут, неожиданно для рады, заговорил сотник Явнут:
- Да простят мне честные старшины, что говорю, не испросив разрашения. Человек я военный, хитростям не обучен торговым, однако малым своим разумением знаю - ежели воин твердит, что убил вражеского вождя, то повинен он доставить доказательство - оружие, пояс либо еще что. Так велите этим, пусть докажут. Зуб драконий принесут, разве.
Когда сотник подал голос, радные скривились недовольно, но по мере того, как он говорил, лица их прояснялись.
- Доброе слово молвил, Явнут, - сказал Берут. - Кто-нибудь из них и пойдет. Ну вот хоть этот здоровила, - он кивнул на Велема. - Ему, видать, все нипочем.
Велем поднялся, не зная, обижаться ему на этакие слова или радоваться.
- А с ним кто? - спросил с опаской Радовит, оглядев Велема. - Сбежит ведь!
- Явнут и пойдет, - спокойно ответствовал Берут. - И еще двоих стражей возьмет.
Явнут поморщился: день в хлопотах, да еще и ночью невесть куда бегай.
- А мы здесь будем ждать, - заключил Берут. - Все!
Старшины заворчали недовольно. Герсан подошел к Беруту:
- Дозволь, почтенный, дочку домой забрать. Не сбежит она, ручаюсь, явится, как велено.
- Которая твоя? - Берут зорко оглядел Избранных. - Эта? Ну, пусть идет под твое ручательство.
Герсан подошел:
- Наири...
- Не пойду я, - перебила она. И пояснила мягче: - Одна, безо всех, не пойду. Не могу...
- Всех не пущу, - твердо сказал Берут.
Герсан вздохнул, опустил голову:
- Пусть так...
Старшины сидели тесным кругом у стен, пыхтели и потели в своих меховых уборах, но шуб не скидывали и степенства не тепяли. Старшинский круг замыкал помостом под кручеными столбами, где зевали и маялись в дубовых креслах радные. За спинами у них тоскливо стыли вежевые стражи в гербовых сагумах, с уставленными в свод бердышами. В слюдяных оконцах отражался свет походен, сажей тянуло но сине-золотым потолочным росписям. Почти позабытые Избранные маялись у двери, на краю лавки, а то и на полу. Привратники не сводили с них глаз.