О Маану ни Нора, ни Дуг ничего больше не слышали, однако они о ней и не спрашивали.
— А если Аквази все еще хочет отомстить тебе? — беспокоилась Нора, когда Дуг вскоре после той беседы в последний раз перед подписанием договора собрался ехать верхом в Нэнни-Таун.
Дуг пожал плечами.
— Если бы он хотел убить меня, то давно бы уже сделал это. Между Кингстоном и Нэнни-Тауном каждый поворот дает возможность для засады. Не сходи с ума, Нора, это точно никак не связано с Аквази. Может быть, я только воображаю себе какую-то угрозу. — Он улыбнулся. — Твой вояка стал бояться, моя красавица. Мне кажется, что еще раз я вряд ли нападу в одиночку на целый город...
Нора поцеловала его.
— И не надо этого делать, ведь меня уже не держат там в плену, — ответила она.
Однако все их шутки не могли унять неприятного чувства, которое пробудило в ней признание Дуга. Уже потому, что она сама страдала от подобных подозрений. Ей тоже часто казалось, что за ней наблюдают, причем угроза для нее была более реальна, чем для Дуга. Норе мерещилось, что, прежде всего на побережье, она чувствует на себе чужие взгляды.
А поскольку теперь уже не надо было таиться, она ездила туда верхом почти каждый день. Дуг показал ей хижину, которую построил для ее духа, и она была тронута до слез. Ей действительно казалось, будто Дуг погрузился в ее мечты, — пляж теперь выглядел точно так, как представляли себе Саймон и Нора. Таким образом, ей снова вспомнился Саймон, когда она в первый раз ощутила, что вблизи кто-то находится. С легким чувством вины она вспомнила о том, как быстро отодвинула его тень в сторону, когда Дуг собственной персоной возник перед нею. Неужели действительно существовал какой-то дух, который искал здесь близости с ней?
Когда в другой раз Нора пряталась в хижине от дождя, ее чувство, что она не одна, стало очень сильным. Таким сильным, что она подняла голову вверх и стала налаживать контакт.
— Ты здесь? Это для тебя... Это для тебя что-нибудь значит?
Нора нащупала гемму, которую больше не носила на шее, но та всегда была у нее с собой. Снова и снова ею овладевало чувство, что она изменяет Саймону, потому что живет с Дугом и любит его.
Конечно, никто ей не ответил, и Нора показалась самой себе ужасно глупой, когда, наконец, снова вышла из хижины под лучи солнца и ноги ее при этом ступили на мокрый от дождя песок. Кроме ее собственных следов, здесь не было никаких других.
Но ведь духи не оставляют отпечатков ног.
«Еще как значит!»
Аквази чуть не ответил, когда услышал робкий вопрос Норы. Он яростно вонзил ногти в ствол пальмы, между ветвями которой занял наблюдательный пост, как это часто бывало раньше. Сейчас, когда на берегу стояла хижина, наблюдать за Норой — а зачастую и Дугом, — оставаясь незамеченным, стало еще легче. Сидя на пальме, которая высилась над хижиной, было также удобнее подслушивать их, когда они были внутри, и Аквази достаточно часто приходилось сдерживать себя, чтобы не спрыгнуть вниз и не убить своего соперника, снова похитив женщину. Однако он железно владел собой. С Норой он далеко не уйдет — а за убийство и похищение за ним будут охотиться, как за собакой. Даже в горах он не будет в безопасности. С тех пор как Нэнни признала Дуга Фортнэма в качестве своего домашнего адвоката, Фортнэмы находились под защитой маронов Виндворда. А их отряды найдут его — тут Аквази себя иллюзиями не тешил.