— А то, что после еды бывает, тоже будешь убирать? — пропела Саша Лазарева, тут же возненавидевшая Аленку за предательство их дружбы, ведь договаривались же презирать и изводить эту задаваку Шустову! — Как раз для тебя занятие!
Даша Осипчук огрела Сашу подушкой. Саша завизжала и вцепилась Даше в волосы. Девочки бросились их разнимать, но тут как раз зашел Жора и остановил кровопролитие.
— Она первая! — визжала Саша.
— Сама начала! — кричали девчонки.
— А ну на зарядку всем! — рявкнул Жора.
День рождения был испорчен.
— Она не имеет права! — горячо говорила Варя, когда они шли на зарядку. — Это подарок — значит, это твое.
— Это частная собственность, между прочим, а она распоряжается!
Ася несла Юми на руках. Жора велел бегом бежать до футбольного поля, но девочки и ухом не повели: есть дела поважнее вашей зарядки. Ася девочек слушала вполуха, она обиженно думала: почему же Василий Николаевич не поговорил с Леной? Ведь обещал! И корзинку, и поводок! На поле Жора выстроил ребят в две колоны, а Ася демонстративно села в траву: не будет она делать зарядку! Очень надо! Пусть хоть к директору ведут! Туда-то ей как раз и нужно! Юми выскользнула из рук и стала носиться вокруг ребят, хлопая на ветру ушами. Все гладили ее и пытались поймать. В общем, зарядка была сорвана. Жора укоризненно покачал головой и отпустил ребят без долгих нотаций.
— Я тебя предупреждаю в ПОСЛЕДНИЙ РАЗ: еще одна подобная выходка — и тебя выгонят из лагеря, — так встретила Асю Лена.
Ася вспыхнула и чуть не ответила, что это еще посмотрим, кого выгонят, и что нужен ей вообще этот лагерь с такой вожатой, и что если бы Лена только знала, что…
Но тут на веранду поднялся Василий Николаевич. У него были сонные глаза и мятая рубашка, но в руке он держал плетеную корзинку с крышкой и по-свойски кивнул Асе.
— Лена… Доброе утро, ребята… Можно тебя на минуточку?
Они отошли, и о чем разговаривали — слышно не было, но лицо у Лены вытягивалось и зеленело, а глаза становились большими и растерянными. Потом Василий Николаевич ушел, отдав Лене корзинку и подмигнув как-то сразу всему седьмому отряду, да так ловко, что каждый подумал, что директор именно ему подмигивает. Лена подошла к Асе, и было очень заметно, что ей непросто заговорить. Она протянула Асе корзинку.
— Поводок там, внутри.
Лена тут же ушла в вожатскую комнату и до завтрака не выходила. Но к завтраку она отошла и смирилась, и даже попросила на кухне молока для Юми и маленькую железную чашку. И Асе стала немножко стыдно, что она хотела наговорить Лене всяких грубостей.