Роксолана: королева Востока (Назарук) - страница 74
Когда Сулейман с Настенькой возвращались во дворец, он спросил, как обычно в таких случаях:
— Какой подарок ты хотела бы получить завтра?
— Подарок? — переспросила она. — За что? Разве что цветок.
Он подивился и снова спросил:
— Больше ничего?
— Ах, — она как ребенок всплеснула ладошами. — Почему здесь нет учителя Абдуллы? Я уже говорила тебе о нем. Это честный турок. Он глубоко чтит Коран и тебя! Знаешь, он мог бы и дальше учить и меня, и тебя! В самом деле мог бы!.. — Она весело улыбнулась.
Султан улыбнулся так же весело:
— Где же он может быть теперь?
— Или тут, или в Кафе, — ответила она и подумала: рядом будет хотя бы один знакомый человек, пусть и турок.
— Хорошо, — сказал Сулейман. — Приведем сюда учителя Абдуллу.
Это было первое назначение, которое Роксолана Хюррем осуществила во дворце падишаха. Какое же множество их она сделала потом, — в Европе и Азии, на земле и на море, в армии и флоте, в судах и султанской казне! Но все это делала она с тайным намерением и так упорно, как может делать только женщина, что любит или ненавидит. Но не время говорить о тайном плане Роксоланы, ведь он еще не созрел. Грех еще не посеял в ее душе никаких тайн, никаких тайных дел, и она была подобна чайке, радостным криком встречающей зарю.
На следующий день в полдень бывшие хозяева Насти сидели на постоялом дворе около торжища и ждали генуэзца, который пошел к сараю, чтобы узнать, что случилось с их невольницей. Уже темнело, как вдруг скрипнули двери и вошел генуэзец, задыхающийся и бледный как смерть.
>Вид на крыши Константинополя.
>Художник Мельхиор Лорич. Перо и чернила, 1555–1559 гг.
— Что такое? — крикнул армянин, увидев его.
— Бежим скорее! — ответил генуэзец, хлопая глазами и тяжело дыша.
— Да что такое? Куда? — посыпались вопросы. — Что стряслось? Говори толком!
Генуэзец сел, как подкошенный. Его страх передался всем. Передохнув он начал рассказывать:
— Прихожу я во дворец… Даю взятку страже… Меня пропускают… Дохожу до заместителя самого Кизляраги… Чего мне это стоило!.. Только Богу известно — вам этого не понять!
— Ну хватит уже! Говори, что дальше было!
— Я спросил заместителя Кизляр-аги, нельзя ли мне увидеться с невольницей из русской страны, с Роксоланой Хюррем, проданной тогда-то, для прислуги султанского дворца…
— Ну а что он? — Нетерпеливо прервал армянин. Слушавший это турок Ибрагим был спокоен, но очень внимателен.
— «Что?! — говорит он мне (а взятку-то уже спрятал). — Не сошел ли ты с ума?» — А ты ему что сказал?
— А я ему говорю: «Отчего бы мне сходить с ума? Это моя бывшая невольница, ей надо кое-что передать, кое-что сказать, как обычно это и бывает. Вы же знаете…» — А что он?