— Мудрый ответ! — сказал удивленно второй визирь, имевший очень злую вторую жену.
— И что на это ответили улемы?
— Сидели как остолбеневшие. Первым сказал Мухиддин Сирек.
— Что сказал Мухиддин Сирек?
— Сказал, что «Четвертая сура Корана оглашена в Медине».
— А ученый Пашазаде?
— Кемаль Пашазаде сказал то же самое: «Четвертая сура Корана оглашена в Медине…» А потом улемы снова умолкли. После говорил Кемаль Пашазаде.
— И что он сказал?
— Тоже обронил опрометчивое слово, несмотря на мудрость.
— Ну что же там так опрометчиво сказал мудрец Пашазаде?
— Муфтий Кемаль Пашазаде сказал так: «Да благословит Аллах имя твое, о хатун! Ничего и никогда не испугает тебя, ведь с тобой будет сердце величайшего из султанов!» — А что в этом опрометчивого?
— В то, что наша госпожа ответила: «Когда небо раскололось, и когда звезды осыпались, и когда моря перелились, и когда могилы перевернулись, узнала тогда душа, что она уготовала вперед [злого и доброго] и отложила, в тот день, когда душа ничего не сможет для [другой] души, и вся власть в тот день — Аллаху!» — А улемы что ответили?
— Опять будто остолбенели. И Мухиддин Сурек опять начал.
— Что же он сказал?
— Он очень удивился и сказал: «Восьмидесятая сура Корана оглашена в Мекке».
— Ну а ученый Пашазаде?
— Ученый Пашазаде снова повторял за ним: «Восьмидесятая сура Корана оглашена в Мекке». А наша госпожа возьми и добавь: «Во имя Аллаха милостивого и милосердного!». Потом ученые улемы долго молчали. Тогда уже наконец сказал и Кемаль Пашазаде.
— И что сказал Кемаль Пашазаде?
— Он сказал про эти слова: «О, великая хатун! Благословенно будь имя твое как благословится имя Хадиджи — жены Пророка! Ты знаешь, что женой тебя избрал величайший из османских правителей. Ты, верно, подчинишься обычаю жен его скрывать лицо перед чужими вуалью, о хатун!»
— И что же ответила на все это наша мудрая Хюррем хатун?
— Мудрая хатун Хюррем ответила: «О, мудрый муфтий Пашазаде! Встречал ли ты в Коране предписание женщинам скрывать лицо? Ведь я внимательно читала каждую строку священной книги Пророка и не встретила этого…» А муфтий Кемаль Пашазаде сказал: «Но видела ли ты тайные знаки в Коране, о хатун?» — А Хюррем хатун что?
— Мудрая хатун Хюррем ему говорит: «Я видела эти тайные знаки, о мудрый муфтий Пашазаде. И недаром даже великий Мухиддин Сирек говорит о тебе, что все науки когда-то сойдут с тобой в могилу! Но можешь ли ты утверждать наверняка, с чистой совестью, о муфтий, что в этих знаках, что никем еще не прочитаны, есть наказ женщинам скрывать лицо? Да и мог ли Пророк приказать такое, когда Аллах не приказывал цветам скрывать лицо белыми и красными платками?»