Хорошие были сны. Яркие.
После них и жизнь становилась веселей.
- Ты проклят, - Олли сел. - Раб, убивший хозяина.
- Проклят. Еще до этого. Наверное, даже с рождения, если такая судьба, только... какая разница? Я живу.
Вцепившись руками в короткие волосы, Олли дернул их.
- Что будет со мной? - спросил он.
- Не знаю. Мне ты не нужен.
Олли ждал.
И решение было очевидно.
- Отправишься домой. Твой отец...
- Не простит мне того позора, который я навлек на семью, - Олли вскочил, покачнулся и тут же сел.
Он не знал, как вести себя. А Янгар не собирался подсказывать. Да и позора особого он не видел.
- Твоя вина только в том, что ты оказался слабее.
- Я позволил взять себя в плен. А затем позволил надеть это, - сунув палец под ошейник, Олли дернул. - Отец предпочел бы видеть меня мертвым, чем... таким.
Он опустил голову и добавил:
- Он сделает то, что должен был сделать ты.
- Убьет сына? - в это Янгар не готов был поверить.
- Не сына, но раба, которого не должно было быть. И... если ты хочешь спросить, то да, я боюсь его гнева.
Видя, что Янгар молчит, Олли продолжил.
- Для моего отца честь рода - не пустой звук. Он скорее позволит умереть всем нам, чем...
- Породнится с таким, как я.
- И это тоже.
- По-моему, - Янгар поднялся. - Нет никакой чести в том, чтобы убивать своих детей.
- Ты не понимаешь.
- Конечно, я не понимаю. Куда мне. - за пологом шатра шел дождь, один из тех, осенних, долгих, которые наводили тоску, выматывали душу и порождали странные мысли. В них не оставалось места для войны, зато был овраг, полный осклизлых отяжелевших листьев и скрытая под ними могила.
Найти бы.
Овраг недалеко... а в сундуке Янгара лежат сапожки из красной мягкой кожи и каблуки посеребренные, со звонкими подковками.
Спросить про могилу?
Кейсо вновь глянет с жалостью и отговаривать будет...
...но ведь овраг недалеко.
А Олли Ину остался.
Он был рабом, но относились к нему, как к гостю. И Кейсо взял за обыкновение пропадать в синем шатре, проводя с Олли многие часы. Это было похоже на предательство и несказанно злило Янгара, до огненных мошек перед глазами, до бешенства, подступающего к горлу и желания убить.
Пожалуй, хорошая битва помогла бы избавиться от ярости, но осенние ливни приглушили пламя вражды. Отступил Тридуба к Лисьему логу, уводя остатки своих людей. Янгар же, вместо того, чтобы двинуться по следу, ждал.
Чего?
Он сам не знал.
Война эта вдруг показалась пустой, лишенной всякого смысла. И медлил Янгар. И все чаще, пытаясь сбежать от самого себя, он уходил в лес.