— Немного осталось, — пробормотал он, оглядываясь вперед на пенные струи. — Пару верст и никто нас не достанет.
Смагин перевернулся и сел на поперечную лавку в задней части лодки. Легкое суденышко тут же круто качнуло.
— Полегче, не на бабе.
Мимо плыли высоченные раскидистые елки и тонкие вытянутые лиственницы, на одном спуске, с пробитой между камней тропинки пил лось. Мощный самец с развесистыми рогами даже не поднял морду, чтобы взглянуть, кто плывет по реке.
— Непуганый, — вслух удивился Клёнка.
Перевозчик махнул правым веслом, уходя от столкновения с очередным камнем:
— Здесь места дикие. Хоть и дорога недалеко. Да сколько по той дороге ходют?
— А ты, правда, перевозчик?
— А чего, не похож?
— Отчего, похож. Только…
— Что? Не поймешь, зачем тебя кинулся спасать?
— Ну, да…
— А мне все, кто против них, значит, наши.
Смагин хотел спросить, кто такие в его понимании «наши», но в этот момент лодка мягко ткнулась в мокрый песок, и Клёнке пришлось хвататься руками за борта.
— Приехали, — перевозчик затабанил весла и, выскочив на берег, потянул лодку подальше от воды.
Кленка выпрыгнул на землю и помог паромщику. Вдвоем они легко выдернули легкую посудину почти полностью на берег.
— Давай за дровами, — паромщик извлек из-под лавки знакомый котелок. — Обсохнуть тебе надо, а то ноги мокрые — простуда в носу, да и чайку заварим.
Клёнка послушно отправился в лес. Сушняка в лесу было навалено полно, и он легко насобирал солидную охапку.
Паромщик отложил рядом под руку топор, снятый с пояса, и надувая, словно меха, впалые щеки, уже пытался распалить дымящийся мох и кусочки коры.
— Давай сюда, — он махнул рукой.
Смагин кинул дрова рядом и, выбрав ветки потоньше, хотел помочь товарищу.
— Не суетись, — тот отобрал сушняк. — Я сам. Ты обувку стягивай, а то ноги совсем простынут.
Клёнка не стал спорить. Паромщик несомненно устроит костер лучше него. Он стянул сапоги и, перевернув, вылил по кружке воды из каждого. Он связал сапоги и, повесив пару на ближайшую к костру ветку ели, присел на словно специально уложенное здесь бревно и протянул голые ноги к горячему огню. Вечерний воздух быстро густел. Светлые сумерки повисли над хмурой водой. Деревья, утопая в обволакивающей серости, начали превращаться в силуэты. Тяжелые ветки елей кидали слабые тени по сторонам. Обычный лес на глазах превращался в загадочный и немного страшный. Клёнка опасливо обернулся на густые заросли за спиной и слегка подвинулся к набирающему силу костру. Перевозчик воткнул над огнем в песок две толстые ветки и на их переплетение повесил наполненный водой котелок.