— Мирошкин, Вощило, предупредите людей: сейчас мимо нас пройдет обоз, возможно, белоэмигрантский. В разговоры не вступать, люки закрыть, оружие держать наготове, но первыми огня не открывать.
— Товарищ лейтенант, а может…
— Я же сказал, первыми огня не открывать!
Предложение младшего лейтенанта Мирошкина не прошло. А вскоре на дороге появилась уже знакомая группа всадников. Увидев замершие танки, от группы отделились трое. По тяжелой грязной дороге кони рысью шли неохотно, тем не менее через несколько минут капитан Кондратьев и два сопровождавших его казака были рядом с танками.
— Что случилось, господин лейтенант?
— Поломка.
Рука Сергея невольно дернулась к кобуре, но он сдержался и не открыл ее. Капитан этого движения не заметил.
— Я уже послал один танк за помощью, скоро починимся и опять вас перегоним.
— Мы можем чем-нибудь помочь?
— Нет, спасибо. Мы справимся сами.
— Хорошо, на всякий случай я вам оставлю двух казаков для связи.
Сергей хотел отказаться, но подумал, что отказ может вызвать подозрение, да и языки могут пригодиться. По крайней мере, с одной проблемой можно будет разобраться. Отдав приказ сопровождавшим его казакам, Кондратьев козырнул и, повернув лошадь, поскакал обратно. Сергей нырнул в люк.
— Капитан двух казаков оставил для связи, — сообщил он экипажу.
— Что будем делать, командир? — поинтересовался Ерофеев.
— Ничего. Сидим, ждем, пока пройдет обоз, потом будем решать.
Выглянув наружу, лейтенант внимательнее пригляделся к уже спешившимся казакам. Один, постарше, с бородой и усами, на плечах погоны с тремя лычками, второй — совсем еще пацан с едва пробивающимися над верхней губой усиками. Оба невысокие, но, чувствуется, жилистые и, видимо, ловкие ребята. Лампасы желтые, фуражки — зеленые, как у пограничников, но с желтым околышем и царской кокардой. У обоих винтовки и шашки.
Старший уже успел разжиться у кого-то из сидевших на броне пехотинцев табачком и бумагой, сейчас крутил самокрутку, укрываясь от дождя. Сергей вздрогнул, увидев, что казак крутил козью ножку из обрывка «Хабаровской правды», крупный заголовок был различим даже с такого расстояния. То ли он был неграмотный, то ли просто не обратил внимания на содержимое клочка бумаги, но, закончив процесс скручивания, высек огонь и с удовольствием затянулся. Пустив изо рта дым, рассудил:
— А дрянной у вас табачок, не чета нашему.
Лейтенант незаметно показал кулак пехотному сержанту. Вощило сделал зверское лицо и отшил любителя курения:
— Вот и кури свой, а раз дареный не нравится — ступай своей дорогой!