— Учиться? Для чего? — безучастно спросила Андреа.
— Вы никогда не думали, что жизнь будет скучной без работы, которая вам интересна? — спросил Саймон. — Если вы останетесь жить в Сент-Финбаре, чем вы будете заниматься все свое время? Как я сказал, ваших денег недостаточно, чтобы прийти от суммы в восторг.
— Я… я над этим тоже подумаю, — ответила она беспомощно. Ей никогда прежде не приходило в голову, что придется зарабатывать себе на жизнь.
— А пока я предлагаю вам следующее: каждый месяц я буду выдавать вам определенную сумму денег на личные расходы. И мне хотелось бы, чтобы вы завели тетрадь и записывали, на что уходят эти деньги. Не для меня или кого-то еще, а чтобы вы сами имели представление об этом. Хорошо?
— Хорошо, — пообещала девушка и на мгновение встретилась с ним взглядом. Выражение его глаз озадачило и смутило ее. Они были совершенно непостижимы, и все же… все же в них было что-то… — Я могу идти? — беспокойно спросила она.
Саймон вскинул брови:
— Конечно. Вы сами искали этой беседы — вам ее и заканчивать. Приходите, если я еще чем-то смогу вам помочь.
Андреа молча кивнула и быстро выскользнула за дверь. Она ни разу не остановилась, пока не оказалась в безопасности своей комнаты. Закрыв дверь на замок, девушка привалилась к ней спиной, смущенная и взволнованная.
Она пошла к Саймону, полная решимости вынудить его позволить ей покинуть Сент-Финбар, а он каким-то образом перехитрил ее и заставил пообещать все обдумать.
«Он умный, — с неохотой признала Андреа. — Мадам была права. Но он еще и малодушен. Все эти разговоры о том, чтобы научить наших людей честно зарабатывать на жизнь! Это звучит так, будто он испугался взять на себя риск! А Лео думал, что он станет его помощником. Да, видимо, нужна женщина, чтобы понять, что собой представляет мужчина!»
Андреа подошла к окну и села на подоконник, невидяще уставившись на устье реки. Что же собой представляет Саймон? Без сомнения, он не похож на всех тех, кого она знала прежде. Но и знала-то она всего нескольких мужчин. В первый раз в жизни она подумала, что вела слишком уединенную жизнь. И Андреа знала почему. Она могла поверить, что человек, удочеривший ее, сделал это из-за любви к ее матери, и он любил и ее тоже. Но остальные — Мадам, Лео и его отец — никогда ее не любили. Они просто смотрели на нее, как на девушку, которая будет служить их целям.
Она и без рассказов всегда понимала, как мужчины рода Тревейнов расплачиваются за шелка и атласы, которые носят их женщины. Так же как понимала, что мужчина, рискующий подобным образом, нуждается в жене, которой может доверять. Жене, имеющей то же воспитание, признающей его семейные традиции как свои собственные. И кто была такая девушка, старательно вышколенная и полностью находящаяся под его влиянием, как не она сама?