— Нужно совладать с огнем, пока он не разбушевался. Возьми две центурии из резерва, разбей на пожарные группы и отправь тушить.
— Слушаю, командир.
Когда Пармений отправил солдат бороться с огнем, появился Макрон, чтобы проверить, что творится у Катона. Он угрюмо кивнул на пожары.
— Напоминает бой с германцами в деревне у Рейна.
— Отлично помню, командир. Тогда я впервые столкнулся с врагом. Я был еще оптионом.
— Точно, — подтвердил Макрон. — Три года назад. А кажется, что больше. Гораздо больше. Хотя ведь тогда именно ты поджег защитные укрепления.
— А сейчас нас выкурят из укрытия.
— Это еще посмотрим. — Макрон кивнул в сторону внутренней стены: — Как тут было? Я видел начало атаки с одной из башен.
Катон вспомнил бойню без всякой радости.
— Они попались перед внутренней стеной, как мы и надеялись.
— Значит, дали им жару?
— Да.
— А у нас? Потерь много?
— Совсем мало.
— Хорошо, — кивнул довольный Макрон. — Уверен, что они сунутся снова. И теперь не так нагло, так что тебя ждет драка.
— Понимаю. Они пробовали атаковать другие стены?
Их разговор прервала упавшая сверху стрела, лязгнувшая неподалеку о камень и рассыпавшаяся дождем ярких искр. Два офицера, вздрогнув от неожиданности, продолжили разговор. Макрон ткнул большим пальцем через плечо.
— Была ложная атака у восточной стены. Ничего серьезного, пытались отвлечь солдат отсюда.
— Идут! — раздался крик с главной стены.
Катон развернулся, приложив ладонь ко рту.
— К оружию! На стену! Пожарные — продолжать!
Солдаты на стрелковом помосте подняли щиты и приготовили копья, вглядываясь в темную массу развалин башни.
— Я останусь с тобой, — негромко сказал Макрон. — Здесь будет решающая схватка.
— Ты нам здесь очень пригодишься, командир.
Макрон похлопал Катона по плечу и крикнул солдатам вокруг него:
— Давайте! Заставим их пожалеть, что решили связаться со Второй Иллирийской!
Центурионы взяли по щиту из груды, сложенной рядом с копьями, и пошли на стрелковый помост. За внутренней стеной пожары не унимались, несмотря на попытки Пармения справиться с ними. На фоне пламени римляне представляли собой отличную мишень для пращников и лучников, но огонь немного освещал и насыпь перед внутренней стеной. Лучники на стене осыпали надвигающегося врага стрелами. В ответ неслись камни из пращи и непрерывный поток горящих стрел и связок хвороста из онагра, пролетающих над стеной и падающих на здания.
Иудеи снова поднялись на каменную насыпь, однако на этот раз остановились у гребня, за пределами полета копий, и начали раскручивать пращи над головой.