— Это Гарри Бэнкс, — представила гостя Долли, положив руку тому на плечо. — Гарри, это Ник и Хьюз Дерринджер.
— Гарри помогает нам с оформлением новых офисов, — сообщил Рори, выдвигая стул жены.
— Молодой блестящий архитектор, — добавила Долли.
Гарри Бэнкс выглядел слишком молодо для архитектора, даже для молодого и блестящего.
— Вы заставляете меня краснеть, Долли, — сказал Гарри Бэнкс, улыбаясь хозяйке вечера.
— Цыц, — ответила Долли. — Ты никого не одурачишь, Гарри. Сомневаюсь, что тебя хоть что-то может заставить покраснеть.
Хьюз сдержал улыбку, а Ник рассмеялась.
— О боже, и вам приходится с этим мириться весь уик-энд, мистер Бэнкс?
— Просто Гарри. — Архитектор улыбнулся Ник, и Хьюз заметил, как он рассматривает его жену: ее желтое платье без бретелек, округлости груди, слегка выглядывающие из пенной ткани. — У Долли прекрасно получается ставить меня на место. Просто наслаждение наблюдать за ее работой.
— Выкрутился, Гарри, — сказала Долли. — А теперь, кто что будет пить?
Хьюз заказал джин-тоник для себя и водку-мартини для Ник, невольно вспомнив ледяной термос, что она принесла в лодочный сарай. Он не знал, что пытается предложить — своего рода извинение или намек на близость; он посмотрел на жену — поняла ли она его. Губы ее дрогнули в легкой, почти неуловимой улыбке. Он все еще смотрел на нее, когда она перевела взгляд за его плечо, и Хьюз увидел, как напряглось ее лицо.
Хьюз обернулся. Через главный зал под руку с женой шел Фрэнк Уилкокс. Рот Этты Уилкокс был сжат в тонкую, жесткую линию. Ее муж, напротив, выглядел так, будто играл роль самого себя, — широченная улыбка и бодрые взгляды, не направленные ни на кого конкретно.
За столиком замолчали. Хьюз понял, что все смотрят на приближающуюся пару. Все, кроме Гарри Бэнкса, у которого было лицо человека, не понявшего шутку.
Хьюз почувствовал руку на своем плече.
— Приветствую, Хьюз, Рори.
Хьюз попытался улыбнуться:
— Фрэнк.
— Дамы, — произнес Фрэнк Уилкокс, улыбка его стала еще шире.
Ник молча глядела на него.
— Здравствуй, Этта.
— Здравствуй. — Голос у Этты был скрипучим, точно она им давно не пользовалась.
Никто не потрудился представить Гарри Бэнкса. Фрэнк постоял в нарастающей тишине и наконец, кивнув, направился к своему столику, точно это было самой естественной вещью на свете. Хьюз видел, как он наклонился и прошептал что-то на ухо Этте, но ее лицо осталось непроницаемым.
Хьюз уткнулся в меню.
— Камбала, кажется, здесь недурна.
— Ладно, ладно… — начала Долли.
— Долли, не нужно, — оборвал ее Рори. И продолжил: — Я вот почему-то никогда особо не любил камбалу.