— Да, — рассмеялась Ник.
— Которой?
— Что значит — которой?
— Пятичасовой?
— Да, а другая во сколько бывает?
— Утром, — ответил Чарли, нарезая огурец слишком толсто, на вкус Ник. — Ровно в семь. Лучший улов, и креветки крупнее.
— И откуда же вы это знаете? — спросила Ник насмешливо.
— Я сам покупаю креветок. Элиз не любит бывать на канале.
Ник занялась приготовлением лимонного соуса. Желток шлепнулся в лужицу сока на дне миски.
— Я покажу вам как-нибудь утром, если хотите, — предложил Чарли. — Огурец готов.
Он подошел к ней с разделочной доской и замер чуть позади.
Ник прекратила взбивать.
— А у вас есть пластинки Роберта Джонсона? — спросила Ник.
— Есть, — ответил Чарли. — Хотите послушать?
— Да, — сказала Ник. — И креветочную лодку тоже хочу увидеть.
— Отлично, — ответил он.
Ник снова принялась взбивать, соус густел, наливался желтизной.
— Ваш огурец, — напомнил он.
— Мне они понравились, — сказала Ник, очищая тарелки.
— Он хороший работник, — отозвался Хьюз, глядя в свой скотч. — Некоторым парням, похоже, все равно, когда работы на судне закончатся. В основном тем, у кого нет семей.
— Наверное, им некуда возвращаться.
Ник включила воду и посмотрела на Хьюза:
— Но Чарли мне понравился. Он пообещал показать мне хорошую креветочную лодку.
— Неужели? Похоже, Элиз нечасто выходит из дома, да?
— Уж очень она застенчивая, — сказала Ник.
— Но довольно милая.
— Ты так думаешь? Я боялась, что она сольется со стеной и нам придется всю ночь искать ее. — Ник поскребла тарелку. — А он весьма энергичный.
— Ну что ж, ты не одинока. У него много поклонниц в рабочей столовой.
— Полагаю, ее это не слишком радует.
— О, насколько я знаю, он верен ей.
— В самом деле?
— Вижу, ты хорошо провела время. Я рад. — Хьюз взболтал остатки виски в стакане. — Мне бы не хотелось, чтобы ты скучала.
— Это же наша жизнь. С чего бы ей быть скучной?
— Наша жизнь, — медленно повторил Хьюз, почти неуловимый вздох сорвался с его губ. — Да, полагаю, так и есть.
— В каком смысле — ты полагаешь?
— Не знаю в каком. Наверное, я немного перебрал с выпивкой.
— Я тоже перебрала с выпивкой, — Ник развернулась к нему, — и я хочу знать, что, черт побери, это значит — ты полагаешь?
— Ты права. — Хьюз наконец посмотрел на нее. — Ты перебрала с выпивкой.
— Да, я слишком много выпила. И что с того? У меня всего слишком, черт побери.
— Я бы хотел, чтобы ты поменьше ругалась.
— А я бы хотела, чтобы ты был тем человеком, за которого я вышла.
Ник трясло. Она знала, что наговорила лишнего, но это было как прыгнуть со скалы. Когда она была девочкой, они с Хеленой и парочкой мальчишек забирались на старый карьер, чтобы испытать себя. Гранит там выработали давным-давно, заброшенный карьер затопили грунтовые воды, и глубина там была изрядная. Они по очереди разбегались от пня старого дуба, служившего им ориентиром, и бежали без остановки, пока не оказывались в воздухе, и летели с обрыва. Мальчики, которым было по-настоящему страшно, скатывались вниз, точно мраморные шарики. А Ник всегда прыгала. Но тамошний рельеф ей был хорошо знаком.