— Вам сейчас хорошо?
— Да, наверное, да. — Она снова рассмеялась. — Какой забавный вопрос. Конечно.
— Хорошо. Никогда не мог понять, что вы думаете. Вы из таких людей.
— Из каких таких?
— Кого сложно понять. Всегда выглядите так, будто вам хорошо, но мне кажется, что иногда это… одна видимость.
— Это очень серьезный разговор, Тайлер. Из тех, что я не в состоянии поддерживать после пары коктейлей. — Тетя Ник включила свой тон «не будь дураком».
— Вот это я и имел в виду.
— О чем ты?
— Думаю, вы притворяетесь. Прямо сейчас. Я это знаю.
— Боже, все это как-то уж слишком странно.
— Я знаю вас. — Голос у него был очень самоуверенный, и затем он добавил. — Ник.
Наступила тишина, я еле сдержался, чтобы не выглянуть. И тут тетя Ник сказала:
— Отпусти мою руку, Тайлер, милый. Не устраивай сцену.
Она вошла в бар, держа спину очень прямо, и увидела меня.
— О, Эд, — сказала она. — А где Дейзи?
— На причале. — Я пытался понять ее реакцию. Она должна сознавать, что я мог их слышать, но она промолчала на этот счет. Просто ушла.
Я подумал об этом и о том, что это значит. Она могла сказать миллион разных вещей, например: «Тайлер Пирс пьян», или «Боже, этот Тайлер Пирс — тот еще тип», или «У меня сейчас случился очень странный разговор с Тайлером Пирсом». Но ничего такого не сказала. И я думал над этим. И пошел вслед за ней на причал, обратно к Дейзи.
— Эд Льюис, ты самый медлительный человек на свете, — сказала Дейзи, увидев меня. — И что случилось с моим коктейлем?
Я посмотрел на джин с тоником и понял, что почти допил его.
— Меня задержали, — ответил я.
Тетя Ник доставала платочек из своей сумочки.
— Ох, ладно, — сказала Дейзи. — Пойду сама возьму.
Я смотрел, как она заходит внутрь и идет к бару. С того места, где я стоял, было видно, как она заказывает напиток у Томаса, как к ней подходит Тайлер и кладет руку ей на талию. Я хотел было пойти туда, но тетя Ник меня остановила:
— Эд, мы с дядей Хьюзом собираемся домой, ужинать. Ты приглядишь, чтобы Дейзи благополучно добралась до дома? Не гоняйся за дамочками. И не позволяй ей слишком много пить. Это неприлично.
— Я не гоняюсь за дамочками, — ответил я.
— Да, хорошо, — сказала тетя Ник, явно не слушая. — Я оставлю вам поесть на кухне. Сэндвичи? Что-нибудь придумаю. Не забудьте поесть, когда вернетесь.
Она поцеловала меня в щеку, и снова ее духи слегка обожгли мне ноздри. Дядя Хьюз беседовал возле устричного бара с каким-то мужчиной в ярко-красных брюках со столь же кричащим зеленым ремнем. Она подошла, положила ладонь на его руку, он повернулся и посмотрел на нее так, будто весь вечер ждал этого момента. И они ушли.