Теперь уже ясно, что бомбардировка Севера не сможет положить конец войне на Юге.
— Знаешь, никогда не понимала этих Кеннеди, — сказала она, втискиваясь на узкое сиденье. — Что за дурацкий у них выговор. Ни у кого такого больше нет.
Дейзи повернула ручку радио. Новости сменила какая-то бряцающая музыка. Хелена вздохнула. Дейзи нажала на газ и с дикой скоростью рванула к Северной Летней улице. Хелена заметила, что племянница босая. Она скрестила ноги и тут же почувствовала себя ханжой. Почему она ощущает себя такой старухой?
Дело было не только в Дейзи. В конце концов, в свои двадцать лет она еще ребенок. Хелена посмотрела на профиль племянницы, ветер ерошил короткие светлые полосы. Удивительно, подумала она, насколько Дейзи теперь независимая. Девочкой она буквально пожирала глазами Ник. Было видно, насколько это дитя боится не оправдать материнских надежд. А теперь такая беспечная, такая безмятежная. И к Ник теперь относится так же, как Хьюз, с долей снисходительности. И к тому же, напомнила себе Хелена, она выходит замуж. Молода, красива и заполучила своего мужчину. Ей больше не о чем беспокоиться. Она грезила об этом мальчике годами, сперва рисовалась перед ним, потом игнорировала его, пока, наконец, он не ответил ей взаимностью. Хелена хмыкнула. Дейзи целеустремленная, этого у нее не отнимешь.
Интересно, а секс у них есть? Не исключено. Теперь люди прыгают в постель с разбегу. Разумеется, когда она была в возрасте Дейзи, люди тоже при каждом удобном случае ныряли в койку, но в те годы приличия были превыше всего. Она не ложилась в постель с Эйвери до свадьбы, а ведь даже не была девственницей.
У них и в брачную ночь не случилось секса, поскольку оба перебрали шампанского. Честно говоря, она даже обрадовалась тогда. Секс с Феном был удручающим опытом. Он испытывал такой благоговейный страх перед ее телом, что она чувствовала себя игрушечным замком. А потом воспоминания об их занятиях любовью слились с осознанием его смерти, так что к тому времени, когда она встретила Эйвери, секс ее ужасал.
Но секс с Эйвери оказался совсем иным. Когда они все же занялись любовью, он все шептал «моя жена, моя кинозвезда», это было странно, но возбуждающе. После Эйвери лежал, обводил пальцами ее груди и смотрел из-под полуприкрытых век. А глаза у него карие, подумала Хелена, поняв вдруг, что до этого момента не знала, какого они цвета.
— Мне нравится, что ты не девственница, все это чушь, — сказал он. — Но я думал, что ты будешь немного опытнее.
— О, — в недоумении пробормотала Хелена.