— Я сперва отрублю тебе руку, бледномордая тварь. А уж потом добью. Неспеша. Ты вызвал меня — поединок будет пешим. Я сказал.
— Не сердись на меня, Эйнор. — Фередир опередил рыцаря, который уже собирался что-то высказать — и что-то явно сердитое. — Разреши этот бой. Одним варьягом на свете меньше — светит солнышко ярче, так говорят у моих родичей за Мглистыми, ты ведь знаешь… А гадючонка надо давить, пока не вырос в гадюку.
Эйнор, покачав головой, кивнул:
— Хорошо.
— А я?! — завопил Гарав. — Эй! Там больше никого не найдётся?!
— Нет, — отрезал Эйнор. — Не тот случай, Гарав. Я не рассчитывал, что этот павлин, — он посмотрел в сторону кавалькады гостей, — поспеет первым, но раз уж поспел… Если нам не повезёт… — Он положил руку на плечо младшему оруженосцу. — Если нам не повезёт — ты знаешь, что делать и с кем встретиться, чтобы наша поездка не оказалась бессмысленной. Дождёшься тут принца Эльдакара. Он скоро приедет. А пока — помоги нам снарядиться.
Гарав опустил голову…
…Нгхаурэ Кхатта выехал на большом чёрном коне, защищённом сияющими бронзовыми латами — налобником и кольчужным нагрудником, на боках переходившим в крылья летучей мыши, закрывавшие ноги седока. Со сбруи, украшенной золотом, свисали пышные алые кисти. Широкополый шлем с плоскими угловатыми рогами дополняли выпуклая маска с узкой прорезью и кольчужный назатыльник. Панцирь — из ловко подобранных и подогнанных пластин и кольчужной сетки — закрывал харадца полностью, от шеи до кончиков пальцев рук и ног. Багряный плащ падал с левого плеча. На левой руке — ромбический щит, на левом бедре — изогнутый меч, в правой руке — копьё с волнистым наконечником и ярко-алым волосяным хвостом.
Хартай ур-Калиб шёл у его стремени. Он был одет так, как одеваются кхандские тяжёлые всадники — в чешуйчатом длиннополом и длиннорукавном панцире, в остроконечном шлеме со страшной маской и кольчужным шарфом, падавшим на плечи — только без ножных лат, в прочных кожаных сапогах. На левой руке кхандца — круглый щит, в правой руке — боевая палица, металлический шипастый диск на прочной рукояти, меч — на поясе.
Гарав прочно вонзил штандарт Кардолана в песок и встал рядом. То же сделал харадец неподалёку. Подошёл Фередир — ещё без шлема.
— Вы их завалите, — сказал Гарав.
Фередир не ответил. Его лицо было спокойным и внимательным. Казалось, что Фередир… летит. Да, летит, так почему-то подумал Гарав.
Кхатта поднял коня на дыбы — и стал огромным. Его конь затанцевал навстречу Эйнору, рухнул на все четыре копыта (показалось — дрогнула земля) и метнулся вперёд. Харадрим словно бы скрылся за выросшим щитом, и копьё вытянулось вперёд, как рука смерти.