Была с ним медная труба
И медяков кошель,
В заплатах плащ,
Кинжальчик в нем…
Зачем?
Когда-нибудь поймем.
Давал концерты за гроши
И чувства в людях ворошил.
Пел про великие походы,
Про чужедальние народы,
Про честь, отвагу, боль и страх,
Про тех, кто уж забыт в веках…
Вот как-то вечером, под ночь,
Он арфу в руки взял.
Сказал:
«Послушать песнь, друзья, не прочь?»
Подумал и начал:
«Быть героем может каждый,
Но не каждому по силам,
Вот героем быть может
Человек ленивый —
Лень хвосты рубить драконам,
Лень спасать принцесс,
Страшно предпочесть дорогам
Темный, жуткий лес…»
…Пел так долго весь он вечер,
Вел куплетом за куплет,
А закончил песню речью,
Малость рифмы в коей нет:
«Быть героем должен каждый!
Помни, друг, — ведь это важно!
Когда поборешь лень и страх,
Тогда поедешь на руках».
[19]— Готов покляться, что стихи твои, — сказал Гэндальф. — И неплохие, кстати, стихи; я знал людей, которых называли поэтами за худшие… А где это — Алас?
— В моей земле, — ответил мальчишка…
…Ехать в компании с Гэндальфом оказалось весьма и весьма приятно. Серый Странник в старческий образ больше не входил и вёл себя очень даже шумно и компанейски, но к полудню угомонился веселить народ и перешёл на бесконечные, но при этом почему-то не надоедавшие, истории из давнего прошлого.
— Инглор был сыном Гилнора Светлого из Дориата и Ирит Нарготрондской, чье имя на Высоком Наречии было Ириссэ… — мерно покачиваясь в седле, рассказывал он как раз одну такую, а кардоланцы слушали, и дорога плыла мимо. — Однажды Гилнор ушел ненадолго из Дориата, но назад не вернулся. Вскоре стали говорить, что его убили орки, которые даже в годы Осады Ангбанда проникали в Восточный Белерианд. Но Ирит не поверила этим слухам. Как-то раз Ангрод сын Финарфина гостил в Менегроте и увидел юного Инглора. Мальчик восхищенно взирал на воина-нолдо и попросил князя взять его к себе в дом и научить сражаться. А среди эльфов было принято отдавать детей, когда те повзрослеют, на воспитание. Ангроду полюбился юный Инглор, и он посадил мальчика себе на колени, назвав своим приемным сыном. Ирит испросила у Тингола согласия и поселилась вместе с сыном в Бар-эн-Эмин в Дортонионе…[20] — Гэндальф прервался. И вытянулся в седле вверх.
— Впереди что-то происходит, — сказал он уверенно. — К оружию, кардоланцы.
Гарав немедленно подал Эйнору шлем, Фередир — щит. Мальчишки тоже полностью снарядились, и Фередир вежливо, но непреклонно сказал:
— Прошу тебя, почтенный Серый Странник, займи место между нами.
Мальчишки встали позади Эйнора — и справа-слева, образовав такой мини-клин, благодаря леворукости Гарава прикрытый щитами с обоих боков. Гэндальф хмыкнул, но противиться не стал, и все четверо двинулись рысью.