— У нас это называется «жук», — заключил Гарав, садясь на постель и осторожно стягивая рубаху. — Ну вот, ещё и подол кровью заляпал! Да что ж за ночь такая! — Он швырнул рубаху на колени.
— А у нас это называется разведчик. — Эйнор усмехнулся напоследок и стал раздёргивать перевязи.
Фередир, закладывавший на двери засов, обернулся и округлил глаза:
— Думаешь?!
— Уверен. Делает то же, что и мы делали. Скорей всего, выполняет волю этого старого скота Фрора из Мории.
— За что ты о нём так? — удивился Гарав.
Эйнор поморщился:
— Морийские гномы — наши союзники и верные ненавистники зла, это правда. Но правда и то, что их нынешний Государь — старый скот, скряга и негодяй.
Больше рыцарь ничего объяснять не стал, хотя Гарав всем своим видом показывал, что не прочь ещё что-нибудь услышать на эту тему. Но Эйнор просто залез под одеяло и поставил меч точно под руку. Фередир между тем снова и снова проверял мощный засов на прочной двери.
— Выходит, Руэта выступил в поход, — сказал он, возвращаясь к постели и садясь. — Куда, неужели на нас?!
— Скорей всего, — угрюмо согласился Эйнор. — В Зимру, утром — в Зимру, галопом… Сейчас бы ехать, но мы с сёдел попадаем… И вряд ли это один Руэта.
— Думаешь, и Чёрный Король тоже? — Фередир передёрнулся, сел, выжидательно уставился на рыцаря, как бы надеясь, что тот опровергнет опасения оруженосца.
Эйнор молча кивнул и закрыл глаза, ясно давая понять, что более не скажет ни слова.
* * *
Гарав проснулся задолго до рассвета.
Осознав, что не спит, он какое-то время лежал неподвижно с открытыми глазами, прислушиваясь к ночи и привыкая к темноте. Потом тихонько привстал на локте.
Эйнор и Фередир спали — молча, только Фередир по своей всегдашней привычке улёгся на живот между рыцарем и младшим оруженосцем и громко сопел в подушку, обнимая её. Расставленные локти обозначали границу его жизненного пространства — на двоих других обитателей кровати из-за этих локтей пришлась едва половина. Гарав усмехнулся, но тут же вспомнил свой сон, который его разбудил.
Гараву приснился залитый кровью двор и человек в седле — с чёрными с проседью волосами и насмешливым лицом, — разрубающий другого человека за отказ предать.
Руэта Рудаурский.
Плечо дёргало, но это была боль уже заживающей раны — гном не обманул. Вот так. Он теперь знает, как болят заживающие раны, и это почти обычное ощущение. Ох, ещё шёлк выдёргивать… Гарав поморщился в невидимый потолок. Вспомнил тот перевал, через который они проезжали вчера. «Завтра утром, с рассветом, по дороге с той стороны холмов проследует на юг Руэта, князь Рудаура…» — так сказал тот напыщенный болван с золотыми шариками на дурацких усах, похожих на крысиные хвосты…