Максим долго не мог в ту ночь уснуть, анализируя слова отца Лонгина. Как ни крути, а возразить ему нечего. Вот, значит, как. Тот, древний, Лонгин был сначала римским солдатом, и Олег Геннадьевич Василичев тоже сначала им был.
Наутро Алексеев был на своем посту на площади. Он увидел выходящего отца Лонгина и попятился за спины туристов. Если священник и знал, что оперативники его доведут до аэропорта, то показываться все равно не стоит. Не хотелось, чтобы это видели другие люди, например террористы. Если они догадаются, что за русским священником ведут слежку русские спецслужбы, то могут пересмотреть свои планы, могут сменить людей. И тогда вся их операция по подготовке теракта уйдет из-под контроля спецслужб.
Отец Лонгин шел, катя за ручку большой рюкзак на колесиках. Он не смотрел по сторонам, выглядел спокойным, как будто съездил в соседний город отвезти что-то обыденное. Или лекции в семинарии почитать. Максим пристроился за ним, нащупывая в кармане ключи от машины. Сейчас он пристроится за такси, в которое сядет священник, доедет до аэропорта и…
— Mi scusi, signore! — раздался рядом противный мужской голос. Алексеев машинально глянул под ноги. — Io sono venuto a voi su una gamba, signore! [10] — настойчиво повторил тот же голос сбоку и с еще более ехидными интонациями.
Максим наконец узнал эту дурашливую интонацию и этот голос. Но он сдержался, чтобы не обернуться, и даже не улыбнулся.
— Здорово, Андрюха! — тихо сказал Алексеев. — Мы с ног сбились тебя искать. Как ты?
— Да ни хрена вы не сбились, — весело возразил Демичев, продолжая идти сбоку и чуть сзади. — Вы вон священника пасете, с Ватиканом делишки имеете. А Андрюха вам на елке достался. Я, между прочим, жрать хочу, а бабла у меня в кармане ноль!
— Ну, раз ты священника вычислил, то двигай в том же направлении. Он сейчас такси будет брать до аэропорта Фьюмичино. Знаешь, где это?
— Обижаешь, начальник! — усмехнулся Демичев. — На побережье, севернее Остии. Я там на пляжах валялся.
— Вот и выходи вперед по дороге. Я на машине и поеду за священником следом. За поворотом я резко сверну на обочину и подхвачу тебя. Только смотри не «светись», если я мимо проеду. Это значит, что за мной «хвост».
— А как тогда увидимся?
— В пять у оперного театра. Там народу будет полно. У третьей колонны справа. И на всякий случай, Андрей. Если что случится, если потеряемся, то жми прямо в наше посольство. Обратишься, как турист, под своим именем. Легенда потянет, ты же в числе пропавших числишься. Но кому надо, те о тебе знать будут. Тебя отсюда вытащат или с нами свяжут.