— Они молятся Магомету, сэр, — добавил улыбаясь Уодсворт. — Эти лентяи рады любому случаю увильнуть от работы. Нам, американцам, приходится работать на этих турецких ишаков…
— К дьяволу эти религиозные праздники! — загрохотал раздраженный долгим перелетом сенатор. — Я не намерен в такую жарищу тащиться в их вонючий Стамбул. И пусть едут немедленно: я привез ультиматум!..
Президент и министры срочно возвратились в Анкару, так и не успев закончить молитв Магомету. 25 июля сенатор Кейн предъявил ультиматум: либо Турция немедленно отправит свои войска в Корею, в распоряжение генерала Макартура, командующего «войсками Объединенных Наций», либо Америка примет меры к политической и экономической изоляции Турции, прекратит поставку вооружений и закроет кредиты, а также прикажет Англии и Франции отказаться от своих обязательств в отношении Турции, вытекающих из англо-франко-турецкого договора 1939 года.
Кейн действовал наверняка. Турецкое правительство приняло ультиматум.
И через несколько дней целая бригада — шесть тысяч забитых, ничего не понимающих турецких солдат — была отправлена в распоряжение генерала Макартура в далекую, незнакомую Корею.
Солдат везли, как скот, утомительно долго, в душных товарных вагонах и темных трюмах океанских лайнеров. Они пересекали незнакомые страны и моря и, наконец, прибыли к месту своего назначения, откуда им уже не суждено было вернуться.
5
Через шесть месяцев турецкая бригада уже была основательно потрепана и потеряла значительную часть своих солдат. Среди оставшихся был и Джемиль.
Перед рождеством, хотя праздник это не мусульманский, в бригаду прибыл американский капитан. Он строго отчитал турецкого генерала, командовавшего бригадой, за то, что его солдаты уныло настроены и недостаточно прониклись сознанием почетности своей миссии.
Но генерал и сам был в унылом настроении. Он плохо спал по ночам, потерял аппетит и разрабатывал план, как поскорее унести ноги из этой страны. Генералу уже не хотелось ни орденов, ни портретов в газетах, ни обещанных наградных. Хотелось ему немногого — остаться в живых.
Пока шли переговоры американского капитана с турецким генералом, солдаты грелись у костров. Было морозно, и продрогшие аскеры жадно тянулись к теплу. Резкий ноябрьский ветер со свистом раскачивал редкие корейские сосны, за которыми тревожно гудело море.
Джемилю захотелось пройти к морю. Оно, как всегда, тянуло его к себе. Обугленные остатки разрушенной и сожженной рыбачьей деревушки укоризненно поглядывали ему вслед. На самой окраине деревни голодные дети, копавшиеся в куче отбросов в надежде найти что-нибудь съестное, увидев солдата, с криком бросились бежать.