Первое, что он почувствовал, — удушливая жара и влажность. Накатив на Корландриля, они заключили его во влажные объятия. Его кожа в считанные мгновения стала лосниться, обнаженные руки и ноги покрылись сверкающими капельками. Не успел он сделать и шага, как его простая белая туника оказалась насквозь мокрой.
Его поглотил сумрак тусклого тумана. Он едва различал искривленные стволы и пониклые ветви деревьев, которые нависали над тропинкой впереди. Шагнув через порог, он оказался на топкой земле, и его нога в ботинке погрузилась в мягкую слякоть. Еще три шага, и двери беззвучно сомкнулись за его спиной. Корландриль почувствовал себя отрезанным от мира. Внезапно запаниковав, он развернулся и пошел к входу, но врата не открылись.
Обратной дороги нет.
Путь вел его по извилистой тропинке между темными лужами вязкой жидкости с маслянистым отливом. С веток над головой свисали ползучие растения, иногда их было так много, что Корландриль был вынужден с усилием прокладывать себе путь вперед, а их влажные отростки шлепали его по лицу и плечам.
На деревьях оказались не только вьющиеся растения. Меж крупных листьев плавно скользили змеи с блестящими зелеными телами и красными глазами, лишенными всякого выражения. Насекомые с крыльями длиной с его руку гудели и жужжали вокруг него, пролетали над самой поверхностью луж, прилипали к гладким стволам деревьев, тихо размахивая яркими узорчатыми крыльями.
Тишину нарушали лишь стук капель по листве, шорох струящейся меж корнями мангровых деревьев воды и громкий стук его колотившегося сердца. Не было ни дуновения ветерка, и по мере того, как он продвигался по извивающейся меж мшистых стволов тропинке, жара становилась нестерпимой. Оглядываясь, он видел, что позади все заволокло густым туманом, и единственным следом, который он оставлял за собой, были тонкие крученые облачка, повисавшие в воздухе.
У него не было никакого представления о том, насколько велико это помещение. Он шел уже некоторое время, но никогда — по прямой, и тут ему пришло в голову: а не кружит ли он бесцельно, ведь все участки его пути так похожи один на другой. Он не чувствовал пульса Алайтока, неорганическое уступило место этому искусственному дикому ландшафту. Не было слышно никакого эха, и небо над ним выглядело далекой бледно-желтой дымкой.
Корландриль ненадолго ощутил умиротворение. Угрюмая атмосфера этого места успокоила его бушующие мысли. Это висящее в воздухе уныние, это первобытное спокойствие делали его гнев неуместным. Искривленные деревья становились все больше и больше, они были почти такими же старыми, как и сам мир-корабль. У него не было никакого представления о том, сколько других эльдаров прошли этой тропинкой до него, сотни алайтокцев приходили этим путем в поисках ответов, которые хранились в храме.