То же самое она говорила местным жителям. Люди нервничали, перебегая по полю за спинами солдат, выстроившихся в цепочку. Для родительских сердец было невыносимо оказаться еще дальше от детей, запертых в школе. Но солдаты решительно оттесняли толпу, словно у них истекало время.
Кристиана подхватила на руки малышку и помогла ее беременной матери забраться в фургон. Та едва держалась на ногах и выглядела так, словно могла родить в любой момент. Среди общего горя и хаоса Кристиана совсем забыла о своих телохранителях, но они не спускали с нее глаз. И тот и другой отлично понимали, что затевают местные военные, и хотели, чтобы она находилась вне пределов досягаемости. В отличие от Кристианы ее опытная наставница помнила о телохранителях и понимала, почему они стараются не упускать свою подопечную из виду. Никому не нужна мертвая принцесса. Счет смертям и так шел на сотни. Убийство принцессы из нейтральной страны стало бы еще одной победой террористов, а потому ее инкогнито и безопасность были жизненно важны. На Марки произвело большое впечатление, как Кристиана трудилась всю ночь. Девушка была поистине неутомима, работая со всей страстью и энергией юности. Она казалась абсолютно земной и очень деловитой, и Марки прониклась к ней искренней симпатией.
Спустя полчаса после того, как толпу оттеснили от школы, раздались звуки взрывов и автоматных очередей, и подразделения спецназа ворвались в здание школы. Потрясенная толпа замерла, наблюдая за происходящим. Невозможно было поверить, что, когда все закончится, кто-нибудь, с обеих сторон, останется в живых.
Оставив свою беременную подругу на койке в одном из фургонов, Кристиана выскочила наружу, спрашивая, что происходит, но толком никто ничего не знал. Впрочем, все понимали, что близится развязка. Кристиана присоединилась к другим сотрудникам Красного Креста, которые раздавали в толпе одеяла, кофе, воду и еду. Собрав маленьких детей, дрожавших от утреннего холода, они разместили их в двух фургонах. Прошло несколько часов, прежде чем стрельба прекратилась и наступила тишина, даже более пугающая, чем начало штурма. Никто не знал, что она означает и кто победил. Издалека можно было наблюдать передвижение военных, а затем в одном из верхних окон появился белый флаг. Толпа, собравшаяся на дальнем краю поля, ахнула и замерла в напряженном ожидании.
Однако прошло еще два часа, прежде чем военные разрешили людям приблизиться. Как это ни было трагично, сотни погибших детей нуждались в опознании. Плач и крики отчаяния еще долго висели в воздухе, пока родственники искали и находили своих близких среди мертвых тел. Все террористы, за исключением двух, покончили с собой. Невзорвавшиеся бомбы были обезврежены саперами. Оставшихся в живых террористов увезли военные, чтобы разъяренная толпа не разорвала их на части, прежде чем их допросит служба разведки. В итоге погибли пятьсот детей и почти все взрослые. Когда все закончилось, место трагедии наводнили журналисты, и полиция тщетно пыталась сдержать их натиск.